Семь чудес и гробница теней

– Когда вы без происшествий достигнете возраста четырнадцати лет, не сочтите за труд вернуться в Бодрум и сообщить мне столь радостную весть.

– Договорились, – кивнул Касс.

– Обещаем, – добавил я.

Папа первый пошел к выходу.

– Давайте для начала поедим чего-нибудь местного, – предложил он, – а то в Нью-Йорке еда дорогая.

Глава 41 Код красный

ОШИБКА

За время нашего полета до Нью-Йорка монитор Эли противно пискнул уже, наверное, с дюжину раз.

Она ударила по экрану и откинулась на спинку сиденья:

– Мне нужно вздремнуть…

– Ого, на Пятьдесят седьмой улице неподалеку от Седьмой авеню построили новую высотку! – Касс не отлипал от иллюминатора. – Еще одна стройка на Вест-Сайд-хайвей… И только посмотрите на Уильямсберг на горизонте!

– Может, успокоишься, Касс? – попросила Эли, массируя лоб. – Это всего лишь здания.

Касс резко обернулся. Он выглядел оскорбленным.

– Прости, Эли. Но лично я тащусь именно от этого.

– Извинения приняты. Разбудите меня, когда мы доберемся. – Голова Эли заскользила по спинке. К тому моменту, когда она уткнулась в стекло иллюминатора, Эли уже спала.

Я посмотрел на доктора Бредли. На коленях у нее была раскрыта газета на странице с кроссвордом. Но глаза внимательно всматривались в Эли.

Брюнхильда приступила к снижению, и Торквин принялся дергать штурвал из стороны в сторону, надеясь заставить ее выполнить какую-нибудь фигуру высшего пилотажа. Папа получал по рации инструкции от диспетчера аэропорта Марин-Эйр-Терминал. Касс, улыбаясь как ребенок, смотрел в иллюминатор.

Эли громко всхрапнула и начала клевать носом. Заметив, что она постепенно соскальзывает с кресла, я сообразил, что Эли забыла пристегнуться.

– Эли, – позвал я.

Она сползла на пол, и ноги ее задергались.

Доктор Бредли уже была на полпути к ней. Подняв Эли, она отнесла ее в заднюю часть самолета и уложила на раскладное сиденье, которое раньше занимал профессор Бегад.

– Кто-нибудь, достаньте из моей сумки телефон! – крикнула она.

Грудь Эли резко поднималась и опускалась. Из ее рта раздавался хриплый свист, глаза закатились. Я присел у лежащей на полу сумочки доктора Бредли и нашарил внутри сотовый телефон.

Лицо Касса было белым как мел.

– Ей же… Ей же еще рано…

– Телефон у меня! – крикнул я.

– Делай точно, как я скажу, – приказала доктор Бредли. – Сообщение на номер один-четыре-два-восемь-пять-семь. Два слова. Код красный!

Доктор Бредли держала руки Эли, не позволяя ей забиться в припадке. Не давая ей поранить саму себя. У меня тряслись пальцы, пока я выполнял поручение.

КОД КРАСНТНЫЙ.

«Успокойся. Стереть…»

КОД КРАСНЫЙ.

Я нажал большим пальцем на кнопку «Отправить».

– Нет времени на телефоны! – рявкнул Торквин. – Начните процедуры!

– Я бы с удовольствием, если бы могла! – закричала в ответ доктор Бредли. – Но у меня нет оборудования! Я могу лишь ненадолго ее успокоить, но это и все!

Лицо Эли посинело. Доктор Бредли сунула ладонь между ее зубами, не давая ей откусить себе язык.

Телефон завибрировал. От неожиданности я едва его не выронил.

На экране вспыхнула строчка символов:

1В72ПХ4

– Что, черт побери, это значит? – спросил я.

Касс вскочил со своего места и заглянул мне через плечо.

– Это адрес, – сказал он. – Пересечение Первой Вест авеню и Семьдесят второй улицы. Недалеко от Центрального парка. Не уверен, что такое «ПХ4»…

– Пентхаус четыре! – перебил папа. – Обычно это апартаменты на последнем этаже. Это туда нам нужно?

– Кто нас там ждет? – спросил я.

– Сейчас это не важно! – нетерпеливо ответила доктор Бредли. – И даже не думайте звонить в «Скорую»! Времени нет. Нужно приземляться.

– Мы третьи в очереди на посадочную полосу! – сказал папа.

Торквин с силой дернул штурвал:

– Уже первые.

* * *

Такси, взвизгнув шинами, остановилось перед домом на перекресте 1-й Вест авеню и 72-й улицы. Чтобы как можно скорее преодолеть таможенный контроль, папе пришлось задействовать кое-какие свои связи. Еще он пообещал водителю заплатить вдвое, если тот доставит нас по указанному адресу за двадцать минут. Таксист уложился в восемнадцать минут и пятьдесят три секунды.

Торквин, доктор Бредли и Эли ехали в другой машине. Она уже стояла у тротуара перед нами.

Нужное нам здание оказалось многоквартирным кирпичным домом, напоминающим настоящий замок, с входом, закрытым решеткой из кованых железных прутьев со злыми масками в качестве своеобразного украшения. В черном арочном проеме, убрав руки за спину, стояли двое охранников. Касс окинул их взглядом, и в его глазах вспыхнул страх.

– Именно здесь застрелили Джона Леннона, – прошептал он.

– Может, хватит уже? – огрызнулся я.

Пока папа расплачивался с таксистом, к первому такси из прохода ринулся какой-то мужчина. Он был в шерстяной шапке, солнцезащитных очках, джинсах и черной кожаной куртке, а в руке держал что-то блестящее и металлическое.

– Что за… – пробормотал папа.

Мужчина наклонился к опущенному заднему стеклу. Я не расслышал, что он говорил, но когда он отошел от машины, его руки были пусты.

Прежде чем мы успели как-то среагировать, он открыл заднюю дверь нашего такси.