Семь дней на любовь, предательство и революцию

Старый каменный мост с толстыми опорами был тоже заброшен. По нему, видимо, очень давно не ездили машины, поэтому из трещин пробивалась трава и росли невысокие кусты. На середине моста Дмитрий хотел поцеловать Софию, но она отстранилась.

Он понял, что она ждёт от него слов, которые надо было сказать раньше, на колокольне, но там Дима их сказать не успел. А здесь сказать стеснялся. Его сердце бешено стучало.

— Ты поедешь со мной в Россию? — неожиданно спросил Дмитрий, так и не набравшись смелости прямо сказать о своей любви.

— Странный вопрос, — растерялась София, ждавшая других слов. — Но зачем нам куда-то ехать? У вас холодно. Разве мы не сможем найти дом здесь, в Италии?..

Дмитрий и сам понял, что сказал что-то не то: не к месту и не ко времени. Он уже набрал воздуха, чтобы произнести нужные слова, но сильный порыв ветра поднял и закрутил на мосту у их ног упавшие листья. Потом к шуму журчания реки добавился шум зашуршавших крон прибрежных деревьев, где-то за горами загрохотало, и через несколько секунд на них обрушился теплый летний ливень…

На станцию, они прибежали опять мокрые и в поезде, прижавшись друг к другу, молчали всю дорогу до Милана.

Дима думал о словах, которые не успел сказать и о том, что теперь будет в Доме дружбы. До сегодняшнего дня он серьёзно не задумывался, что можно жить не только в СССР. Переезд в другую страну в Советском Союзе приравнивался к предательству. «Почему моей Родине станет хуже, если я буду жить не в Питере, а здесь с любимой женщиной?»

— Забыла тебе вчера сказать: я ушла от мужа, — как бы между прочим произнесла София, что-то разыскивая в свой сумке, как только они вышли на перрон. — Тебя это ещё интересует? — она достала расчёску, чтобы привести в порядок слипшиеся после дождя волосы. — И если ты ещё не передумал взять меня…

Договорить она не успела: к ним подошёл полицейский, попросил документы и пригласил пройти за ним. В отделе полиции им сообщили, что они задержаны по подозрению в организации взрыва того самого автомобиля коммунистической партии Италии.

Глава 14

Глава полиции Милана любил повторять: «Умному человеку инструкции не нужны, а дураку они не помогут».

Недавно он купил домик в Калифорнии на деньги, которых по декларации у него быть не должно. Американцы могли послать запрос в Италию о законности их появления у полицейского чиновника, но не послали. Глава всё понял без слов. Понял, что доверие необходимо оправдать.

Комиссара Вико Пилини, отвечающего за расследование убийства Альде Морьячи, он вызвал, чтобы узнать, нет ли у того информации, которая может быть полезной для его новых друзей. Информация была.

— Без сомнения, политика убили не без участия американцев, — доложил комиссар. — Им он как кость в горле. Если бы завтра на сотрудничество с СССР пошла бы Италия, то послезавтра — вся Европа. И неизбежно через некоторое время американцы получили бы пинком под зад.

— У тебя есть доказательства их участия? — сухо спросил глава полиции.

— Пока только зацепки. Но в этом деле есть большие шансы на успешное завершение расследования.

— А что по той девушке, убитой в отеле?

— По ней пока ничего нет, — ответил комиссар. — Я думаю, она что-то знала или что-то видела. Скорее всего, русские её использовали для соблазнения кандидата. И в момент убийства она была с ним. Поэтому её ликвидировали, как ненужного свидетеля. Скорее всего, те же, кто убил Морьячи.

— Американцы?

— Больше некому, — пожал плечами комиссар.

— Вот о чём я думаю, — глава полиции понял, что появился хороший шанс расплатиться с новыми друзьями и решил начать издалека: — Какая лично нам с тобой польза от Советского Союза? Равенство и братство — это только слова, которые красиво звучат. Знаешь пословицу: на дороге, где запрещён обгон, все машины двигаются со скоростью самого медленного автомобиля?

— К чему это вы?

— Равенство во всеобщей бедности мне не очень нравится. То ли дело США — свобода для каждого…

— Зачем вы это мне рассказываете? — перебил начальника комиссар.

— Лучше будет, если мы не будем трогать американцев и оба убийства повесим на русских. К тому же, это устроит и наше правительство, — спокойным голосом ответил полицейский чиновник.

— Зачем русским убивать того, кто хотел наладить отношения между СССР и Италией?

— Всё не так однозначно. У Советов давно уже нет единства по поводу будущего. Кто-то хочет продолжать строить коммунизм, а некоторым хочется иметь личные дворцы и яхты. Да и кто будет что-то спрашивать, если все газеты обвинят русских?

— Я вряд ли смогу найти доказательство их участия, — ответил комиссар.

— Не найдёшь доказательств — ищи другую работу. Иди подумай, что тебе важнее.

Комиссар повернулся и сделал шаг к двери.

— Подожди секунду, — остановил его начальник. — Мне только что доложили, что на вокзале задержали двух человек по подозрению в теракте. И один из них русский.

— Я не знаю, кто и зачем их задержал. Машину взорвали другие люди, — не стал спорить Пилини. — Я могу идти?