Семь дней в июне

Раздались крики. Кто-то подбросил в воздух ведьминскую шляпу. Раскрасневшаяся блондинка достала айфон и записала речь Евы, чтобы позже разместить ее на фан-странице «Проклятых» в Facebook[2]. Наряду с несколькими фан-аккаунтами на Tumblr и Twitter, Facebook был для Евы очень важной платформой для продвижения книги, где ее читатели делились фан-артом, сплетничали, писали непристойные продолжения историй и обсуждали выбор актеров для фильма, о котором они фантазировали годами.

– Я нашла женщину-продюсера, – «чернокожую женщину-продюсера, слава тебе, Господи», – которая действительно понимает наш мир. Она сняла горячую короткометражку для фестиваля «Сандэнс»[3] об агенте по недвижимости, соблазняющем оборотня! Сейчас мы проводим собеседования с режиссерами.

– Себастьян на экране! Представляете? – взвизгнула крашеная рыжеволосая гостья. – Нам нужен чернокожий актер с бронзовыми глазами. Который хорошо кусается.

– Ева, как мне попросить мужа укусить меня? – прохныкала похожая на Мерил Стрип дамочка. Разговор всегда сводился к сексу.

– Возбуждение через укусы – это вещь, знаете ли. Называется «одакселагния», – поделилась знанием Ева. – Просто скажи ему, что тебе хочется этого. Шепни на ушко.

– Одакселагнируй меня, – пролепетала Мерил.

– Остроумно, – подмигнув, одобрила Ева.

– Я так хочу увидеть Джию на экране, – прохрипела брюнетка. – Она такая бесстрашная воительница. Себастьян устрашающий, но она убила армии охотников на вампиров, чтобы защитить его.

– Ведь верно? Сильнейшая страсть девочек-подростков может привести в движение целые страны. – Поблескивая глазами, Ева начала мини-монолог, который отточила много лет назад. Эта часть встреч ее все еще развлекала. – Нас учат, что мужчины состоят из животных импульсов и самомнения. Но девушки взрослеют раньше.

– А потом общество их затаптывает, – сказала брюнетка.

– Я скажу так. – Ева знала, что боль приближается.

Невидимая маска соскользнула, и показался уголок Тьмы.

– Вспомним историю, – продолжала Ева, потирая висок. – Роксана Шанте[4] обыграла взрослых мужчин в состязании по рэпу в четырнадцать лет. Серена[5] выиграла US Open[6] в семнадцать лет. Мэри Шелли[7] написала «Франкенштейна» в восемнадцать. Жозефина Бейкер[8] покорила Париж в девятнадцать. Школьный дневник Зельды Фицджеральд[9] был настолько великолепен, что ее будущий муж украл оттуда целые абзацы, когда писал «Великого Гэтсби». Поэтесса восемнадцатого века Филлис Уитли опубликовала свое первое произведение в четырнадцать лет, находясь в рабстве. Жанна д’Арк. Грета Тунберг[10]. Девочки-подростки перестраивают этот гребаный мир.

В зале воцарилась наэлектризованная тишина. Но Ева тонула. Стук в висках усиливался с каждой миллисекундой. Сахар всегда приводил к ухудшению самочувствия, а ее насильно кормили печеньем. Она знала, что так нельзя, но пришлось надеть наручники.

Ева рассеянно щелкнула резинкой, которую всегда носила на правом запястье. Это отвлекало от боли. Старый трюк.

– Помните, как Кейт Уинслет спаслась с «Титаника»? – спросила брюнетка. – А потом прыгнула обратно, чтобы быть с Лео? Это девичья страсть.

– Я бы и сегодня поступила так же, чтобы попасть к Лео, – призналась Лейси, – хотя мне сорок один.

Ей было пятьдесят пять.

– Прямо как Джия, – вздохнула миниатюрная женщина с узлом-шиньоном. – В каждой книге она борется за возвращение к Себастьяну, зная, что когда они займутся сексом, то снова потеряют друг друга – таково проклятие.

– Это метафора, – сказала Ева. В глазах расплывалось. – Каким бы опасным ни было путешествие, для настоящих родственных душ оно никогда не заканчивается. Кто не хочет любви, которая горит вечно, несмотря на расстояние, время и проклятия?

Она не хотела. Мысль об опасной любви вызывала у нее тошноту.

– Признаюсь, – прошептала раскрасневшаяся блондинка, выпив четвертый бокал розе. – Мой сын играет в баскетбол за команду штата Огайо, и я так возбуждаюсь во время игр. В каждом игроке, чернокожем красавце, я вижу Себастьяна.

Ева, потеряв дар речи, глотнула минералки.

«Вот оно, мое наследие, – подумала она. – У меня есть друзья, организующие митинги протеста и пишущие эссе о расах в Америке для журнала New Yorker, достойные Пулитцеровской премии. Моя дочь настолько воинственна, что умоляла полицейского арестовать ее на школьной демонстрации в Мидтауне. Но моим вкладом в эти смутные времена будет подстрекательство белых женщин определенного возраста к сексуальным мечтам о чернокожих спортсменах школьного возраста, которые всего-то хотят попасть в НБА[11].