Семь дней в искусстве

«Мы планируем один из залов выставки посвятить нашей продукции, – сказала Йоситаке с легкой обидой в голосе. – Пол совершенно не вникает в детали. Мне нужно отобрать изделия, которые отправятся в Лос-Анджелес». Йоситаке выросла в Калифорнии, ее родители – японцы. В период ра боты над диссертацией о японском концептуальном искусстве в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса она была привлечена Шиммелем к музейной деятельности, практически «захвачена» им. (Позже Шиммель скажет мне: «Среди историков искусства в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе я какой-то Антихрист. Заманиваю его лучших студентов в свои сети!») Знающая историю искусства и языки, Йоситаке стала важным связующим звеном между МОСА и «Kaikai Kiki». «Сначала мне не особенно нравилось творчество Такаси, – призналась она. – В искусстве меня привлекают эфемерность и неопределенность. А объекты – это не мое. Но искусство Такаси все больше увлекает меня». Йоситаке в одной руке держала планшет, а другой играла бусинкой своего ожерелья. «Мне нравится DOB, – продолжала она, – в саморазрушительном буйстве потребления и невоздержанности». Йоситаке изменила свое мнение о художниках поп-арта. «Я всегда считала, что они не могут предложить ничего сто́ящего и их главная цель – слава и богатство, – сказала она. – Но у Такаси более серьезные амбиции. Его работы – это не только растиражированные образы. Обращение к абсурду и пародии придает некую критическую остроту всем его произведениям, создавая фирменный стиль».

Перекусив лапшой, мы направились в штаб-квартиру Мураками, располагающуюся в трехэтажном офисном здании в Мотоадзабу. Поездка на машине заняла около часа; позади остались рисовые поля и промышленные корпуса, широкая река, а мы поехали по эстакаде, обнесенной звукоизоляционным ограждением, в роскошный квартал, расположенный неподалеку от модных магазинов Роппонги-Хиллз. В студию мы поднялись на лифте и оказались перед дверью из нержавеющей стали и стекла. Чтобы ее открыть, нужно идентифицировать отпечатки пальцев и ввести четырехзначный пин-код. Переступив порог, мы вошли в помещение, из-за голых белых стен и обшарпанного деревянного пола похожее на подсобку. Но, осмотревшись, мы поняли, что находимся в хорошо охраняемой лаборатории цифрового дизайна. Этажом выше расположились два зала заседаний и два офисных помещения без перегородок. А последний этаж своей планировкой почти повторял предыдущий; именно здесь и велась настоящая творческая работа.

Во время короткой экскурсии мне удалось мельком увидеть компьютерное изображение вращавшегося на пьедестале «Овального Будды», но, не успев хорошенько его рассмотреть, я была изгнана пиар-менеджером. Мураками, который выглядел уже вполне довольным, бродил босиком, быстро отвечая на вопросы сотрудников. Стол длиной шестнадцать футов, его рабочее место, стоял посреди просторного зала; вокруг стола, сидя к нему спиной, работали четыре дизайнера и пять художников-мультипликаторов – команда Мураками. Все они неотрывно смотрели на свои двадцатидюймовые экраны. На столе, кроме портативного компьютера, можно было увидеть чистые компакт-диски, художественные журналы, аукционные каталоги, а также пустые чашки из-под кофе и упаковку «Кит-Кат». На стойке в конце зала три циферблата показывали время в Токио, Нью-Йорке и Лос-Анджелесе. Над ними висели три цветных постера с изображением в натуральную величину цветочного триптиха, который я видела в процессе изготовления при посещении студии живописи.

Мураками сидел в своем вращающемся кресле, а место справа от него заняла Чихо Аосима. Я предположила, что она участвует в одном из проектов Мураками, но на самом деле Аосима заканчивала собственную картину, предназначенную для ее выставки в Париже. Аосима руководила проектным отделом Мураками, но сейчас эта тридцатитрехлетняя художница уволилась, чтобы посвятить все время собственному творчеству. В отличие от «Фабрики» Уорхола, где, по словам историка искусства Кэролин А. Джонс, женщины должны были «выполнять трудную работу за ничтожную плату, картинно страдать и выбалтывать секреты», шесть из семи художников, которым «Kaikai Kiki» оказывает поддержку в развитии карьеры, – женщины.