Семь главных игр в истории человечества. Шашки, шахматы, го, нарды, скрабл, покер, бридж

В Монте-Карло BKG 9.8 приняла физический облик метрового робота по имени Gammonoid, у которого вместо лица был экран, подключенный через спутниковый канал к мейнфрейму в Питтсбурге. Чемпионом мира на тот момент был итальянский игрок Луиджи Вилла. Он и Берлинер договорились провести матч до семи очков со ставками $5000, который должен был стать дополнительным аттракционом после настоящего (для людей) чемпионата мира. Во время церемонии открытия чемпионата зажегся прожектор, а оркестр заиграл музыкальную тему из «Звездных войн», предваряя торжественный выход Gammonoid на сцену. И тут маленький робот запутался в занавесе.

Несмотря на столь неудачный выход, Gammonoid появился на чемпионате, чтобы играть. Матч начался в 23:00 в присутствии небольшой группы зрителей, которые слонялись без дела и потягивали шампанское. Комментировал игру Пол Магриэль, один из величайших игроков в нарды всех времен, который какое-то время был научным сотрудником известного Института математических наук Куранта при Нью-Йоркском университете. Именно его книгу, которая по сей день является библией этой игры и называется просто «Нарды» (Backgammon), я прочел первой в стремлении разобраться, что к чему. В робота был, помимо прочего, загружен и его опыт.

В финальной партии, уже набрав железные пять очков против одного, робот, кубик удвоения которого лежал двойкой вверх, выбросил две шестерки, что позволило ему снять с доски свои последние четыре фишки и выиграть матч. «Gammonoid-победитель», – гласил заголовок в Washington Post. В газете сообщалось, что после поражения раздосадованный, а затем приунывший Вилла «топнул ногой». Новостные агентства также сообщали, что «это разочарование разделили несколько его соотечественников, которые по окончании игры окружили его, негодуя, жестикулируя и осыпая машину бранью». Однако, по общему мнению, программе BKG 9.8 повезло. Даже члены команды Университета Карнеги – Меллона оценивали свои шансы на победу на уровне 20 %. Берлинер писал, что «BKG 9.8, несомненно, играла хорошо… Вилла играл лучше». Но фортуна оказалась на стороне робота.

Версию именно этой программы Берлинер показал Тезауро в Институте Санта-Фе, что в итоге привело к появлению современных программ, которые ныне определяют облик игры. Но Тезауро не интересовали методы Берлинера. И уж конечно, его не интересовали победы, завоеванные благодаря везенью, и опыт Магриэля в нардах. Ему была нужна машина, которая могла самообучаться игре. Выработанный им в итоге нейросетевой подход, отличный от всего, что использовалось в предшествующих игровых программах, сделал TD-Gammon трамплином для решения других задач реального мира, как говорил Шеннон по поводу шахмат.

Нейросеть – это вычислительная система, созданная по образцу человеческого мозга в надежде воспроизвести, хотя бы отчасти, его поразительные возможности. Мозг состоит из миллиардов взаимосвязанных нейронов, нейросеть – из множества взаимосвязанных математических функций. Эти искусственные математические нейроны связаны друг с другом в граф с рядом слоев – от входного слоя до определенных скрытых слоев и выходного слоя, имеющих разные численные веса, подобно синаптическим связям в настоящем мозге. Искусственные нейроны передают числа между функциями аналогично тому, как реальные нейроны передают химические сигналы через синапсы. В соответствии со сложными алгоритмами многочисленные соединения нейронной сети укрепляются или ослабевают по мере того, как она обучается на все большем количестве данных, совершенствуя путь от входа до выхода. Точно так же, как ребенок в итоге понимает, что нужно сказать «собака», когда он видит собаку, нейронная сеть в итоге может научиться выдавать слово «собака», когда ей предоставляют цифровой образ собаки.