Семь легенд мира. Книга первая

Деяна кивнула - её опыт говорит, что вернуть зрение можно лишь детям до полутора-двух лет. Увы.

Ками чуть помолчал и неуверенно предложил продолжение своих мыслей. Если девочка имеет зачатки дара, её можно попытаться провести через посвящение. Первое даст ей немного, но есть и второе, которое он прошел пять лет назад.

Оно раскрывает дар очень глубоко, позволяет существенно переоценить свои взгляды на жизнь и точнее найти в ней место. Более того, меняет человека внешне, полностью соединяя его с миром и создавая облик, точный и естественный для нового сознания. И он полагает, что если внутренне Миратэйя видит мир, она сумеет открыть глаза. Но сказать, так ли это, способен по-настоящему лишь учитель снавей, древний Рин. Тот, кто чувствует всех Говорящих с миром и кто направил их троих за океан, где гибнут носители дара.

- Значит, раньше шестнадцати, а скорее всего даже восемнадцати лет, она не сможет стать одной из вас, - кивнула Джами. - Хоть какая-то ясность, спасибо за рассказ.

- И вашего учителя мы едва ли решимся беспокоить иначе, как решив проблемы на том берегу океана, - добавил Тоэль.

- Славная госпожа Криста, все исполнено по Вашему слову, - отлип от стены хозяин, терпеливо ждавший там паузы в общей беседе. - Одежда приготовлена, ванны наполнены, я раздобыл восхитительную вытяжку из мыльного корня с ароматом кнэйрских роз, дивные полотенца из мягкого ворса петельками - чудо из чудес. Еще имеются масла для массажа, халаты тонкого мягкого льна с узором, костяные гребни, удобная дорожная одежда и...

- Я учту и халаты, и гребни тоже, - кивнула Джами. - При расчете платы и в разговоре со знакомыми. Если мои спутницы будут довольны, само собой. И... более сегодня я вас не задерживаю.

Он удалился, униженно кланяясь и рассыпаясь в извинениях и пожеланиях. Фрисс торопливо встала и, едва кивнув всем, почти бегом заспешила навстречу мечте. Ками уточнил, где двор и есть ли там полотенца, и тоже ушел. Неугомонная Джами, за день превратившая 'клоповник' в приличное заведение, где умеют ценить гостей, решила лично убедиться в качестве ванн. Князь устало улыбнулся, удивляясь неисчерпаемой энергии девушки, и пожелал остающимся за столом двоим - Тоэлю и старшей снави - спокойной ночи.

Деяна качнула головой, поставила локти на стол, сплела пальцы и поместила на них подбородок. Её серо-зеленый взгляд, нацеленный на Тоэля, оказался тяжел и задумчив. Женщина спокойно и сосредоточено искала контакта с его сознанием. Нащупала и снова качнула головой, словно не вполне охотно соглашаясь с обдуманными ранее идеями.

- Я убеждена теперь, что наш учитель тоже айри, - совсем тихо сказала она. - Он слушает, как и ты, и понимает нас без слов. Хотя его сознание теплее, полнее и старше твоего, молодой дракон.

- Не скрываю причастности к роду крылатых, - вздохнул Тоэль. - Я - бывший дракон, уже почти семь веков, как разучившийся летать. И пока еще не повзрослевший, ты права.

- Иначе бы знал, что разучиться летать невозможно, - улыбнулась снавь. - Куры от альбатросов отличаются не размахом крыльев. Просто одним надо ловить ветер и обнимать крыльями мир, а другим вполне достаточно ловли червяков и высоты ближайшего плетня для полного счастья.

- Вот я и чувствую себя еще хуже, чем курица, - смущенно кивнул Тоэль.

- Ты, глупый недоросль неполных семисот лет, точно не курица, - рассмеялась она. - Ты стриж. Слишком большие крылья, очень короткие лапки - всегда должен быть в воздухе. Стрижи с плоской поверхности не могут подняться сами и гибнут, однажды угодив на землю. Чтобы взлететь снова, тебе нужна помощь. Я не знаю, как и кто может тебя поднять на крыло. Ты сам разберись, ладно?

- У меня получится?

- Уже получается: ты оказываешься там, где нужен, раз за разом. Вот хотя бы - я была уверена, что князь умирает, а он возмутительно весел и безнадежно крепко здоров. Месяц назад погибал от истощения сил - и физических, и духовных. К тому еще я пролечила у него довольно тяжелую рану с большой потерей крови.

- Как это было?