Семь месяцев бесконечности

Мы двинулись дальше. Погода улучшилась, и ветер стал стихать. Ноги уставали на застругах, особенно если те были ледяными и крутыми, как сегодня. Я несколько раз падал и наконец понял, что высота начинает сказываться: стоило хоть немного задержать дыхание с тем, чтобы выложить все, что ты думаешь о том или ином особенно коварном заструге, как приходилось чуть ли не минуту его восстанавливать. Хорошо, что собаки в этом смысле не столь эмоциональны и расходуют силы экономнее и строго по назначению.

К счастью, профессор, кажется, начал выздоравливать. По его собственной оценке, его самочувствие на восемьдесят процентов получше, чем вчера. Несмотря на проведенные сегодня поисковые работы, за день мы прошли 23 мили. К вечеру ветер стих окончательно, и вновь солнце, вновь синее небо. Лагерь в координатах: 85,2° ю. ш., 105,9° в. д.

30 декабря, суббота, сто пятьдесят восьмой день.

Телеграмма от жены была удивительно теплой…
А может, надо ненадолго,
Хоть иногда нам уезжать?
На дом знакомый оглянуться,
С беспечным видом улыбнуться
И, веря в мага или Бога,
На радость встречи уповать…
Отвыкнуть от любимых губ,
От глаз твоих, от слов, от жестов,
Чтоб после, память вороша,
Их воскрешать и воскрешать,
Сберечь в морозах и снегу
Тепло гнезда, а не насеста…

Восток сообщил, что наше прибытие в Мирный по условиям организации прямого телерепортажа о встрече определяется первым марта. Саня спрашивал наше мнение о том, насколько это реально. Вопрос очень неопределенный. Чересчур много неизвестных, однако оптимистический прогноз вполне может быть таким. Решили обсудить все возможные варианты завтра, а потом ответить. Мы с Этьенном и особенно профессор, окончательно пришедший в себя, полны оптимизма в этом вопросе, но, зная отношение Уилла к подобным ограничивающим свободу датам, мы не рискнули сразу ответить Востоку, что готовы прийти 1 марта.

Сегодня погода получше, ветер всего 8 метров, минус 24 градуса, поземка.

Весь день заструги, высота отдельных достигала метра, большинство из них серповидной формы, причем вогнутая сторона этих огромных снежных серпов, обращенная к северо-западу, крута и обрывиста, а внешняя, выпуклая, — пологая, так что порой я, не заметив этого, поднимался на вершину заструга и, обнаружив вдруг перед собой крутой обрыв метровой высоту, вынужден был искать пути к отступлению. Чаще всего я круто поворачивал к северо-востоку и спускался с гребня по длинному, понижающемуся в этом направлении лезвию серпа. Вскоре я уже научился заранее определять крутизну противоположного склона заструга, чтобы в зависимости от этого или идти прямо через гребень, или же огибать его, не поднимаясь на вершину. За день прошли 25 миль. Отставание упряжки Уилла становилось хроническим: он постоянно маячил где-то километрах в двух позади. Это, как мне кажется, объяснялось исключительно настроением собак: сил у них было предостаточно, а вот боевого настроя явно не хватало — наверное, израсходовали весь до Южного полюса, когда неудержимо рвались вперед. Да и сам Уилл ничего не делал, чтобы их подбодрить, а просто брел себе потихоньку рядом с нартами, не особенно интересуясь, что там впереди. Несмотря на то что мы каждый час останавливались для строительства пирамид, а если отставание Уилла было особенно велико, то и чаще, Уилл приходил в лагерь иногда на 20–25 минут позже других. Но на его нартах находилось все лагерное снаряжение Этьенна и профессора, включая их палатку, и они, пришедшие раньше, вынуждены были ждать его, остывая и горячась одновременно. Я не припомню ни одного случая, чтобы Уилл хоть как-то выразил свое неудовольствие или высказывал какие-либо претензии по поводу того, что мы так от него оторвались. Нет, такого не было ни разу! Джеф же, напротив, когда в горах Элсуорт его упряжка пошла чуть медленнее обычного и он пришел в лагерь на 15 минут позже остальных, подъехал ко мне и заявил, что завтра, если я по-прежнему буду так отрываться, он остановит свою упряжку ровно в шесть, невзирая на то, как далеко будут при этом все остальные. И однажды он таки привел свою угрозу в исполнение, и мне пришлось возвращаться назад. Лагерь в координатах: 84,84° ю. ш., 106,2° в. д.

31 декабря, воскресенье, сто пятьдесят девятый день.