Семь месяцев (ЛП)

— Но тогда кто, черт возьми, это сделал, Майлз?! Потому что это не моя мать. Она бы этого не сделала. У неё двое детей, она знает, что такое потерять ребенка. Моя мать жестока со мной, но она не станет жаловаться на тебя из мести.

Слёзы наворачиваются на мои глаза, но я пытаюсь сдержаться.

Майлз ходит взад-вперед в спальне быстрыми и огромными шагами, пытаясь унять гнев.

— Может быть, это её план. Айрис появилась после того, как мы рассказали твоей матери о нашей свадьбе. Твоя мать рассердилась на нас из-за этого. Она не хочет, чтобы мы были вместе. Но в любом случае, почему бы не устроить между нами какую-нибудь драму… Не дай бог кто-то действительно любит тебя. Если я потеряю Брук, то я потеряю себя, и у нас с тобой ничего не получится, и она прекрасно это знала.

Кто-то действительно любит тебя.

Моё сердце упало в пятки. Он говорил об этом раньше, но до это сих пор сотрясает каждую частичку меня.

— Ты действительно любишь меня? Не просто влюбился, а полюбил меня?

Майлз останавливается, поворачивая голову в мою сторону. Его черты лица смягчаются, когда он смотрит на меня, из его глаз уходит гнев. Он расслабляется. Хоть немного, ненадолго.

— Так сильно, что возможность потерять тебя пугает меня так же, как потерять дочь. Я так сильно люблю тебя, Эм. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я чувствую себя спокойно. Такое спокойствие схоже с ощущением сонливости посреди дня. Или спокойствие, когда ты знаешь, что ты в безопасности, а вокруг просто тихо. Ты заставляешь меня забыть о беспокойстве.

— Тогда почему ты не веришь мне, когда я говорю, что это была не моя мать?

Слёзы начинают литься из моих глаз, скатываясь по щекам. Майлз делает шаг вперед, намереваясь вытереть мои слезы, но я останавливаю его.

— Не трогай меня! Не сейчас.

— Но Эм… — он вздыхает. — Ты плачешь.

— Я знаю. Дай мне поплакать.

— Я не могу, — он касается собственного лица, прижимая пальцы к вискам. — Я не люблю слезы.

— Объясни мне, — требую я, — почему ты думаешь, что моя мать может совершить такой ужасный поступок? И не говори мне про очевидные смыслы, потому что для меня, Майлз, это бессмысленно.

Майлз садится на пол, избегая зрительного контакта со мной…

— Она причиняла тебе вред всю твою жизнь. Ты можешь не замечать этого, но она с первого дня сравнивала тебя с Милли. Хороший родитель так не делает. Ей не нравится видеть тебя счастливой. Всю жизнь она наказывала тебя за то, что ты была рядом, а после смерти Милли стало хуже. Я был там, Эмори. Я слышал, как она кричала на тебя, когда думала, что на вечеринках по случаю дня рождения никого не осталось. Я слышал, как она кричала на тебя, когда ты получала плохую оценку или отказывалась от работы моделью и ставила школу на первое место. Я всё это слышал. И я даю гарантию, Эмори, что она не очень хороший родитель. Она не любит тебя. Так что извини, если я верю в то, что она способна на ещё более ужасные вещи.

— Она любит меня, — утверждаю я, хотя мой голос звучит недостаточно уверенно. — Она никогда бы не причинила мне вреда.

Майлз на мгновение выглядывает, для того чтобы снова опустить взгляд на пол перед собой.

— Она уже причинила тебе боль, Эмори.

Нет, она моя мать. Она никогда бы… не причинила мне вреда намеренно.

— Она хочет для меня самого лучшего. Она хочет, чтобы у меня было что-то настоящее. Она ненавидит тебя, потому что знает, что наш брак фиктивный.

Он поднимает глаза и встречается со мной взглядом, несмотря на то что слезы все еще свободно текут.

— Мы женаты, Эм. Насколько реальными должны стать наши отношения, прежде чем тебя перестанет волновать то, что думает о нас твоя мать? Насколько реальнее должны стать твои шрамы, прежде чем ты поймешь, что она никогда не относилась к тебе так, как родитель должен относиться к своему ребенку?

— У-у меня нет никаких «шрамов».

— Они есть. Не физические, но она всю жизнь оскорбляла тебя морально, Эмори. Как ты думаешь, откуда взялась твоя привычка голодать? Не от модельного агентства, а от того, что эта женщина продолжала называть тебя толстой, хоть ты никогда не была такой. Как ты думаешь, почему ты ненавидишь, когда тебя сравнивают с кем-либо? Женщина, которая всегда сравнивала тебя с твоей сестрой-близняшкой и называла уродливой, несмотря на то что ты выглядела точно так же как Милли.

Почему мы обсуждаем это? Мы должны были обсуждать, почему Майлз думает, что моя мать сообщила о нем в CPS, а не её прошлые ошибки.

— Она моя мать, Майлз. Её мнение обо мне всегда будет иметь для меня значение. Она не виновата, что я принимаю всё слишком близко к сердцу.

Он поднимается с пола, сокращая расстояние между нами. Майлз кладет руки на мое лицо, окутывая его теплом. Я позволяю ему это.