Семь мужчин одной женщины

Агнес предложила приступить к ужину, и Хабиб, помолившись, «омыл» руками лицо. Васса с большим интересом наблюдала за его военной выправкой и благородными движениями.

После ужина они все вышли на веранду перед бассейном и расположились на мягком восточном топчане, официант принес Хабибу кальян, и тот опытными движениями раскурил его и сделал несколько глубоких затяжек. Ночь медленно опускалась на землю, сразу в нескольких местах послышалась трель цикад. Вокруг бассейна и дорожек зажглись уличные фонари. Запах от раскуренного ароматного табака наполнил веранду и сплошной дымкой потянулся к фонарям, обволакивая их круглые формы. Агнес смотрела на воду в бассейне и была погружена в свои воспоминания. Васса разлила поданный официантом чай по пиалам и, сделав глоток, откинулась на топчан. Она стала смотреть на звезды, которые в это время стали медленно появляться одна за другой.

Через пару минут Хабиб спросил:

– Я слышал, вы хотите посетить его завтра?

– Да, если ты позволишь.

– Зачем вам это нужно? Ведь он напичкан лекарствами и все равно не узнает вас.

– Я стара, Хабиб, скоро настанет мой последний час, и мне необходимо снова пережить нашу с ним историю, для стариков это естественно. Я пытаюсь понять, правильно ли я прожила свою жизнь. Могла ли я прожить ее по-другому? Могла ли сдержать свой характер и повлиять на наши отношения?

Агнес отвела от него взгляд, и Хабиб воскликнул:

– О Аллах! Вы вините себя в поступках моего отца?

– Я могла предотвратить это и ничего не сделала.

– Послушайте меня, Агнес, все, что происходит с человеком, происходит по воле Аллаха, мы лишь должны в каждом событии понять, для чего нам дается тот или иной опыт. Говорить о том, что вы могли предотвратить помешательство моего отца, значит уподобляться Аллаху, а вы просто человек. Это большой грех – думать, что вы знаете и можете больше, чем Всевышний. Вы просто женщина, которая подарила ему кусочек счастья перед забвением. По-видимому, Всевышний отметил его некоторые заслуги и дал возможность ему познать настоящую любовь, пусть недолгую, но яркую, как та звезда, – и Хабиб показал указательным пальцем на небо.

Женщины невольно подняли глаза и посмотрели вверх. Сделав еще несколько затяжек кальяна, Хабиб спросил:

– А как вы познакомились? Отец мне никогда об этом не рассказывал, хотя я его несколько раз спрашивал.

Отведя от бассейна взгляд и оглядев собеседников, Агнес начала свой рассказ:

– После нескольких лет жизни в Лондоне я захотела побывать в Марокко, и мы с подругой поехали на виллу к ее дяде Генри, которая находилась на побережье в окрестностях Рабата. Это было в начале шестидесятых годов. Ее дядя был полковником в отставке и, выйдя на пенсию, стал консультировать военные ведомства стран Северной Африки. Поэтому по приезде на виллу мы обнаружили там его друзей из разных стран, которые у него якобы отдыхали с семьями. На самом же деле они заключали разного рода сделки, Генри помогал им приобретать вооружение и находил инструкторов для обучения спецподразделений для охраны первых лиц государств.

Как только мы приехали на виллу, я сразу увидела Мухаммеда. Вместе с отцом он стоял на просторной веранде и смотрел на прибрежные волны. Отец ему что-то пытался втолковать, а Мухаммед, почувствовав на себе мой взгляд, обернулся и стал наблюдать за мной, время от времени поворачиваясь к отцу и бросая короткие фразы. Когда мы с Мари, моей подругой, в сопровождении ее дяди приблизились к ним, отец заметил нас, и дядя Генри представил меня. Оказывается, как я узнала позже, отец Мухаммеда думал, что нежелание выстраивать хоть какие-то отношения с женщинами сказывались на его психическом здоровье. На тот момент он имел уже двух жен и троих детей, но не жил с ними, а под любым предлогом уезжал в долгие поездки. Жены, конечно, были этим недовольны, но Мухаммед был непреклонен, он часто говорил отцу: «Ты выбрал их мне, ни одна из них мне не нравится, вот и разбирайся теперь с этим, как хочешь». Когда мы подошли, отец как раз отчитывал сына за то, что тот не звонит даже своему единственному сыну, то есть тебе, – и Агнес улыбнулась Хабибу.

– Да, он редко звонил домой, – подтвердил Хабиб.