Семь очерков о Владимире Горовице

Однако вернемся к Владимиру Горовицу. То, что он родился и воспитывался в семье европейски образованного преуспевающего инженера, имевшего довольно обширные связи в среде киевской высшей технической интеллигенции, безусловно, не могло не повлиять на характер его отношения к религии. Биографы пианиста отмечают, что его отец Самоил Горовиц был не религиозен. В частности, Г. Пласкин считал, что дом Горовицев был свободен от обряда: «Самоил понимал, что проживание в Киеве, в районе для богатых не гарантирует безопасность. У него были все причины скрывать свое еврейское происхождение. (Религиозный обряд не соблюдался в семье Горовицев)» [49, p. 22]. Следовательно, Владимир рос во вполне ассимилированной семье и свое «еврейство», видимо, начал остро чувствовать лишь в возрасте 12 лет, когда впервые переступил порог 7-й Киевской гимназии (в музыкальном училище и консерватории, как мы уже отмечали половина учеников были евреями), а позднее — острее, когда город пережил 16 смен власти за три года, и еврейские погромы стали чуть ли не нормой для каждой новой власти.

Примерно аналогичное семейное положение было и у его будущего друга — скрипача Натана Мильштейна: «Наша семья была полностью ассимилированной. Дома мы разговаривали на русском, поэтому я никогда не знал идиш, еще меньше иврит…. … Папа не посещал синагогу и мне тоже не разрешал туда ходить… (выделено мною. — Ю. З.) … Мы праздновали православное Рождество: устанавливали и украшали елку» [48, p. 3–4].

На протяжении всей жизни В. Горовиц, видимо, так и не стал «настоящим», то есть религиозным (хотя бы в меру) евреем. Так, описывая предстоящую свадьбу Владимира Горовица и Ванды Тосканини (1933 г.), биографы пианиста отмечают, что официальная церемония проходила вполне по-граждански: «Во время своего пребывания в Исолино Горовиц и Ванда с чувством тревоги обсуждали предстоящую свадьбу, так как знали, что все будет зависеть от согласия отца. Хотя Горовиц был евреем, а Ванда — католичкой, тем не менее, религия не была главным препятствием для свадьбы. Прежде всего, Маэстро не был особенно религиозен, а остальные члены семьи были довольно либеральными в вопросах веры. „Я наполовину была религиозной, наполовину нет“, — говорила Ванда, которая ни коим образом не имела никаких намерений соблюдать традиции (выделено мною. — Ю. З.)» [49, p. 159–160].

Г. Шонберг, описывая этот период жизни пианиста, добавляет, что бракосочетание было сугубо гражданским: «21 декабря 1933 года в Милане состоялась свадьба (В. Горовица и В. Тосканини). На свадьбе присутствовали члены семьи Тосканини и Григорий Пятигорский (Мильштейна не было, он был на гастролях). Возникла проблема с религией. Итальянский священник не мог обвенчать католичку и еврея. Было предложено, чтобы Ванда или Горовиц изменили религию. Ванда только рассмеялась и сказала: „Он оставит своё вероисповедание, а я — своё“. К тому же Ванда не была строгой католичкой и не хотела венчаться в церкви (выделено мною. — Ю. З.). Была назначена гражданская церемония в центральном миланском городском загсе» [50, p. 137].