Семь опасных теней (ЛП)

— Если он найдет его, он использует меч, чтобы убить Богиню солнца, Аматэрасу, и в Японии будет вечная ночь.

— И… знаешь… — Широ прижал лисьи уши к голове, — и во всем мире…

От понимания я ощутила, как медленно угасает свет в душе. Я вспомнила прощальные слова демона в храме:

«Следующее полнолуние будет кровавой луной, и сила Богини солнца в этом мире ослабнет. Когда это произойдет, наш хозяин Шутен-доджи вернется в этот мир смертных и заставит Свет страдать за унижения нашего народа».

— Нам нужно вернуться, — я бросила салфетку в коробочку бенто, забыв о манерах и разуме. — У нас есть всего месяц, Широ. Нам нужно вернуться в храм, помешать им…

— Кира, слушай, — Широ коснулся моего запястья. — Ёкаи Шутен-доджи убежали с прибытием полиции. Пока что там безопасно, а нам с тобой нужны союзники. Нам нужна моя мама и Горо, да? Мы не справимся с Шутен-доджи одни.

Я вдохнула. Он был прав.

Я надеялась на это.

Семь

Красный они

Токио, Япония

Когда мы вышли из лабиринта станции Токио, тьма оставалась в небе. Фонари озаряли тучи. Я выросла в большом городе, но Киото отличался от Токио.

Токио был с десятью тысячами отвлечений. Огни цвета конфет плясали на всех зданиях, которые было видно рядом. Улицы были полны людей. Небоскребы тянулись вверх. Жители тут были модными: многие молодые люди на улицах выглядели как идолы. Мне нравилась грация, красота и мудрость Киото, но от Токио сердце колотилось. Я могла затеряться тут, пропасть в толпе людей и красках и забыть о произошедшем в храме. Хоть на пару минут.

— Я не вижу, чтобы нас преследовали, — Широ озирался, пока мы шли к ближайшей станции метро. — Эта мелочь радует.

— Рано радоваться, вокруг много ёкаев, — сказала я, глядя на толпу на улице. Одна женщина почесала затылок. Она повернулась, и я заметила блеск губ и зубов второго рта на ее затылке. Это была футакучи-онна, женщина с двумя ртами. Безликая ноппера-бо ловила такси. Круглая хитодама сияла вокруг плеч старушки, сияя и защищая. Каждое существо занималось своими делами, игнорируя Широ и меня.

Мы поехали в район Шибуя, а потом отвернулись от огней города к темным переулкам. Мусор тут летал над тротуаром. Черные следы шин виднелись на бетоне. Из урн высыпалось содержимое, воняло гнилым мясом и мочой. Запах усиливался из-за узкости улицы — здания сгрудились, тянулись сверху карнизами, словно обмякли крылья. Мужчины свистели нам. Крики отражались от зданий. И сирены.

Широ, наконец, остановился перед зданием в пятнах света. Я замерла рядом с ним, прочла табличку, криво висящую над фигурой танцующего ёкая: «Красный они».

Они — ёкаи-огры, и Шутен-доджи был их самым известным лидером.

Ветер окружал меня, тянул за одежду. Я обвила себя руками, потерла ладонью руку, не понимая, когда стало так холодно. Браслет покалывало жаром.

— Похоже, это глупая идея, — сказала я.

— Бар немного… необычен, да? — сказал Широ, стуча указательным пальцем по кончику моего носа. Он кивнул на дверь и приоткрыл ее для меня. — Но я обещаю, мама не заодно с Шутен-доджи.

— Ты и про брата так не думал, — сказала я, убирая волосы за уши, нервничая.

Он нахмурился.

— Я знаю, но это — лучший шанс. Идем.

Внутри бар был таким, каких я еще не видела — граффити на стенах с отдыхающей женщиной с голой грудью и змеиным хвостом вместо ног. В красно-фиолетовом свете ее хвост изгибался, манил меня ближе. Корни дерева росли в потолке, тянулись к клиентам бара как руки с когтями. Маленькие древесные духи цеплялись за кривые ветки, мотали головами, как высохшими тыквами. Бутылки сияли за стойкой бара, их краски были как драгоценные камни в таком свете.

Войдя, я будто попала в плотную стену воды. Я давилась воздухом, полным алкоголя, едва дышала.

Как только дверь закрылась за нами, все остановилось.

Все разговоры, все движения — все затихло, только музыка гремела в комнате. Кучизаке-онны смотрели, улыбаясь широкими ртами с острыми зубами. Сотни глаз додомеки прищурились, глядя на меня. Почти сотня ёкаев втиснулись в комнатку. От их взглядов казалось, что я стояла голой.

Для всех этот бар в центре Шибуи выглядел бы нормально — полный модных людей, но ничего сверхъестественного. Редкие люди в баре не понимали, что их окружали монстры, не знали, что их ждало. Может, были слишком пьяны, чтобы такое заметить.

Шипение среди посетителей донеслось до меня:

Та девушка нас видит.

Нет, она просто в мороке. Спроси, кто сделал его для нее. Это нечто.

Морока нет. Клянусь!

Не глупи…

Это правда!

Она не должна быть тут, мы должны быть тут в безопасности.