Семь пятниц Фарисея Савла

БАЛАГАНЩИК. Опять ты здесь! Ну что ты понимаешь в этом? Что ты знаешь о свете? Слышала и повторяешь, как попугай. Это все, что ты умеешь. Ты не знаешь даже, что такое тьма, потому что ты она и есть. Ты не знаешь саму себя, а рассуждаешь о свете!

ПЛАКАЛЬЩИЦА. Если я так тебе несносна, Иоанн, почему ты никогда меня не гонишь?

БАЛАГАНЩИК. Не смей называть меня по имени!

ПЛАКАЛЬЩИЦА. Ты же знаешь, меня легко прогнать. Скажи, что меня нет, и все!

БАЛАГАНЩИК. Если будешь наглеть, прогоню.

ПЛАКАЛЬЩИЦА. Нет, я нужна тебе, Иоанн! Без меня твои видения конца мира рассеются. Они боятся света; им нужна тьма, твоя подруга. Тебе без меня скучно! У тебя никого нет кроме меня: ты слишком долго живешь, Иоанн!

БАЛАГАНЩИК. Тебя нет!!..

Плакальщица исчезает.

Не слушайте убогую. Это – мой крест.… Итак, Савл не мог увидеть Лазаря, потому что Лазарь этого не желал. Но затем… что-то изменилось. Пятница Четвертая! (Уходит).

Декорация та же. Савл смотрит на Масличную Гору. Возникает видение неясной человеческой фигуры.

САВЛ. Лазарь! Я знаю, ты слышишь меня! Ответь мне, покажись!.. Нет, все то же…

Входит Луций. Видение исчезает.

ЛУЦИЙ. Привет тебе, Савл! Что за жара! Столько мух на рынке, и одна злее другой! А я все не мог взять в толк, отчего это вы самого злого духа зовёте Повелителем Мух²?

САВЛ. Это – от нашей чистоплотности. Муха грязна, как и рынок.

ЛУЦИЙ. Савл, тебе нужно уходить отсюда. Твоя жизнь – под угрозой.

САВЛ. Кому нужна моя жизнь?

ЛУЦИЙ. Бежал из-под стражи Димон, по прозвищу Дисмас. Он отомстит тебе.

САВЛ. Я думал, он давно мертв.

ЛУЦИЙ. Мы ожидали попытки его освобождения, чтобы захватить их главаря, Гесту. Мы приготовили ловушку, но Геста перехитрил нас и ушел с Димоном.

САВЛ. Трудно римлянам перехитрить иудеев.

ЛУЦИЙ. Димон не забудет, что ты помог нам взять его. Тебе нужно спрятаться на время.

САВЛ. Жизнь так ничтожно мала перед вечностью.… Чуть дольше, чуть короче…

ЛУЦИЙ. Ты равнодушен к жизни?! Что-то мучит тебя? Любовь, конечно?

САВЛ. Кому жить, кому умирать – решит Господь. Нет смысла прятаться.

ЛУЦИЙ. Как знаешь! Но если что, добеги до претории: назовешь свое имя, и тебя пропустят, я распорядился. Будь осторожен! (Уходит).

САВЛ. (Один). Лазарь! Лазарь! Дай же увидеть тебя! Мне так нужно говорить с тобой!

Крадучись, входит Иуда; услышав слова Савла, прячется за колонну. Возникает ясное видение: Лазарь.

(Лазарю). Это – ты! Ты видишь меня! Из твоего дома за Масличной Горой! И слышишь?

ЛАЗАРЬ. Для того, кто умер, это – просто. Странно, что это можешь ты, не умиравший.

САВЛ. Ты, в самом деле… был мертв?.. Ты умер и ожил?!

ЛАЗАРЬ. Я вернулся.

САВЛ. Но… твое тело… оно было мертвым четыре дня!

ЛАЗАРЬ. Душа оживляет труп. Она делает это всю жизнь. Тело без души и есть труп.

САВЛ. А рыба?..

ЛАЗАРЬ. Что – рыба?

САВЛ. Что это за магия с рыбой? К чему это заклинание от «духа тления»?

ЛАЗАРЬ. Я был в Египте и кое-что читал об устройстве гробниц. Но затея с рыбой оказалась лишней. Когда я умер, то увидел, как мне уберечь мое тело. Трудность – в том, чтобы помнить. Сила Забвения в том мире велика: не многие могут ей противиться.

САВЛ. Но для чего ты хотел умереть? И что за брачный чертог ты искал в смерти?

ЛАЗАРЬ. Ты много спрашиваешь. Ответь прежде: почему ты следишь за мной? Кто ты?

САВЛ. Я – Савл, студент академии фарисейской. Я не хотел следить за тобой.

ЛАЗАРЬ. По-твоему, Бог дал тебе особое зрение для того, чтобы ты был соглядатаем?

САВЛ. Ты скажешь, для чего Он мне дал его?! Для чего Он дал тебе особое зрение?

ЛАЗАРЬ. Мое зрение мне дала смерть. Смерть научила меня видеть не только людей, но и мысли. Там, где я был, мысли видны даже лучше, чем люди. Так за кем ты следишь?

САВЛ. За Иисусом Назарянином. От меня этого хотели, и я согласился.

ЛАЗАРЬ. Зачем?

САВЛ. Он – враг Закона, а значит, враг Бога… Но я не выдал его!

ЛАЗАРЬ. Почему?

САВЛ. Я не хочу его смерти. Мне все кажется, что он меня знает, и я хочу узнать его…

ЛАЗАРЬ. Тогда поспеши: конец его близок.

САВЛ. Ты и это можешь видеть?!

ЛАЗАРЬ. Нет. Я слышал это – из его уст. А он ничего не говорит просто так.

САВЛ. Но… почему? От чего он может умереть?!

ЛАЗАРЬ. Его казнят. Мучительно и позорно. Его распнут.

САВЛ. (С волнением). Этого нельзя допустить! Этому нужно как-то помешать!

ЛАЗАРЬ. Что с тобой? Отчего ты так печешься о нем?

САВЛ. Я пекусь не о нем! Я предчувствую беду…

ЛАЗАРЬ. Если фарисей говорит о беде, то, скорее всего речь – о судьбе Моисеева Закона. И, конечно – о судьбе народа: для фарисея это – одно и то же.

САВЛ. Иудейский народ без Моисеева Закона – просто скопище невежд и преступников!

ЛАЗАРЬ. Да, фарисеи любят народ, это известно. Так что за беда нас ждет?