Семь порочных дней (ЛП)

- Вот именно! Вы перед всеми пригласили меня на танец, а затем, прижимая к себе неприлично близко, вывели наружу, чтобы поцеловать посреди улицы. Зачем же вы все это делали, если не собираетесь со мной бежать?

- Насчет последнего: вы сами меня поцеловали. А что касается остального... Я сожалел о том, что случилось прошлой ночью в замке, и чувствовал, что задолжал вам извинения.

- О! О нет! - Минерва прижала руку к груди. - Вы хотите сказать, что это был танец из жалости и поцелуй из сострадания?

- Нет, нет, - вздохнул Колин. - Не совсем. Я просто подумал: вы заслуживаете того, чтобы чувствовать, что вас ценят по достоинству, вами восхищаются у всех на глазах.

- И теперь, во второй раз за эти два дня, вы признаетесь, что это было лишь обманом, чтобы я при всех ощутила себя отвергнутой и униженной? - Глаза ее покраснели. - Вы не можете поступить так со мной снова!

Черт побери! И как он попал в такую переделку? Ведь у него были только добрые намерения.

"Твои хорошие намерения - словно пушечные ядра", - вспомнились слова кузена.

- Вот что. На этот раз я не позволю вам выкрутиться! - Минерва сжала кулаки. - Я настаиваю, чтобы вы отвезли меня в Шотландию! Я требую, чтобы вы разрушили мою репутацию! Это дело чести!

Над дверью "Быка и цветка" звякнул колокольчик, и собеседники отскочили друг от друга на шаг. Похоже, вечеринке стало тесно в таверне: ее участники высыпали наружу и направились в сторону луга.

Шумно задышав носом, Минерва скрестила руки на груди.

- Послушайте, - тихо сказал Пэйн. - Мы можем побеседовать в другом месте в другое время? Только не в замке в полночь.

Немного подумав, она поправила очки.

- Встретимся в начале тропы, ведущей к пляжу, завтра утром перед рассветом.

- Перед рассветом?

- Чересчур рано для вас?

- О, нет, я ранняя пташка.

***

- Вы опоздали, - укорила его Минерва на следующее утро. Первые лучи зари играли на стеклах ее очков. - Мне пришлось вас дожидаться.

- И вам доброго утра, Марианна. - Колин потер усталые глаза и поскреб щетину на подбородке. - Мне нужно было попрощаться с кузеном.

Его взгляд скользнул по платью собеседницы, представлявшему собой мрачную, бесформенную мерзость из серой ткани, застегнутую до самого горла.

- Да что же такое на вас надето? Вы что, успели податься в женский монастырь за то время, что мы с вами не виделись? В Орден Серости и Невзрачности?

- Я подумывала над этим, - сухо парировала Минерва. - Возможно, это стало бы мудрым поступком. Но нет. Это всего лишь мой купальный костюм. - Она окинула виконта взглядом. - У вас, я полагаю, его нет.

Пэйн рассмеялся:

- Я тоже так полагаю.

- В таком случае вам придется раздеться лишь частично. Что ж, идемте.

Колин последовал за спутницей по каменистой тропе, ведущей к бухте, озадаченный, но, безусловно, заинтригованный.

- Если бы я знал, что придется раздеваться, то был бы более пунктуален.

- Скорее! Мы должны поторапливаться, иначе нас заметят рыбаки.

Вот и пляж. Дующий с моря ветер отрезвил и взбодрил Пэйна, хоть немного прояснив ему мозги. Мир начал приобретать более четкие очертания.

Виконт остановился у кромки воды. Волны плескались у его сапог. Он глубоко вдохнул и обвел глазами усеянный галькой берег и окутанную туманом бухту. Никогда раньше он не был тут на заре.

Сейчас это место выглядело почти мистическим, словно время было здесь не властно.

В лицо швырнуло капли соленой воды.

- Очнитесь! Время уходит. - Минерва сняла очки, убрав их в клеенчатый мешочек, привязанный к запястью, уверенно прошла мимо Колина и ступила в тихие волны.

Не веря своим глазам, он смотрел, как эта совершенно рехнувшаяся девица погружается в воду. Вот она зашла по колени, затем по пояс, а потом вообще по шею.

- Выходите оттуда! Немедленно! - приказал виконт, с сожалением понимая, что ведет себя, словно нянька.

- Почему?

- Потому что сейчас апрель. И очень холодно.

А еще потому, признался он себе, что было бы любопытно взглянуть на нее в мокрой, но не испачканной грязью одежде. Прошлой ночью ему не удалось как следует разглядеть свою гостью.

Она пожала плечами.

- Когда притерпишься, вода уже не кажется такой холодной.

Ради Бога! Вы только посмотрите на эту девчонку! Зубы стучат, губы посинели. Под этим отвратительным одеянием ее соски, должно быть, превратились в ледышки. И она всерьез думает, что он к ней присоединится? Он и все его драгоценные части тела, крайне чувствительные к чрезвычайным температурам?

- Послушайте, Маделина! Здесь какое-то недоразумение. Мы пришли сюда не плавать, а разговаривать.

- А мне нужно показать вам вход за теми скалами. Добраться туда можно только вплавь. Мы поговорим, когда окажемся там. - Она склонила голову набок. - Вы ведь не испугались?

Испугался! Ха! Что это только что с плеском упало в волны? Не брошенная ли ему с вызовом перчатка?

- Нет, не испугался.

Колин стянул с себя сапоги, снял и положил в сторону сюртук, затем закатал брючины до колен, а рукава до локтей.

Что ж, можно сказать, он препоясал свои чресла, готовый к любым испытаниям.