Семь порочных дней (ЛП)

- Закройте глаза и подумайте о нем, - приказал виконт.

Она зажмурилась.

- О ком?

- О нем, кто бы он ни был. О сэре Алисдэре Кенте. Или о волшебном принце. Вы же наверняка о ком-нибудь мечтаете. Все леди так делают.

Да, у каждой девушки есть мужчина ее мечты, и Минерва не была исключением.

Однако большинству девиц никогда не выпадал случай лежать рядом со своим идеалом во плоти - как это происходило сейчас с ней. Хотя она и старалась не потакать своим грезам, но едва ей стоило сдаться и вообразить себя в объятиях красивого, недосягаемого мужчины, как тот... оказался очень похож на Колина.

Невыносимо признаваться в таком даже самой себе. А уж о том, что это может узнать Пэйн, даже помыслить было страшно.

Она почувствовала, как виконт пошевелился, а затем лег на нее всем своим горячим, мускулистым телом. Их разделяла лишь льняная простыня.

Минерва напряглась.

- Тише! - прошептал Колин, нежно, но настойчиво раздвигая ее ноги и устраивая между ними свои бедра. - Все в порядке. Я не причиню тебе вреда. Я даже не подниму эту простыню. Под ней ты в безопасности. Просто закрой глаза, разомкни губы и узнай, каково это.

Узнать, каково это? А разве это не должно быть нежно и романтично?

Разве физическая близость не напоминает любовь?

Но это не любовь, а забава, урок. Еще одно искусное притворство.

Однако отклик ее тела был неподдельным. Минерва лежала под Колином с напряженными руками и ногами, тяжело дыша, чувствуя головокружение и слабость.

Он положил ладонь ей на грудь и начал описывать пальцем спираль, с каждым витком все более сужающуюся вокруг быстро твердеющего пика.

- Хороший любовник, - прошептал Пэйн, жарко целуя спутницу за ухом, - всегда найдет время, чтобы подарить тебе удовольствие, прежде чем получит его сам. Он позволит тебе касаться его, где угодно, просить обо всем, чего жаждет твое тело.

Он дотронулся до ее соска - легко, словно провел перышком, - вызвав поразительно острое ощущение.

- Тебе нравится? Хочешь еще?

"Да, да, да! Еще, пожалуйста!" - мысленно молила она.

- Тогда ты должна сообщить мне об этом. Можно и без слов, если не хочешь говорить. Когда ты увлечена любовной игрой, слов может не хватить. И, скорее всего, так и случится. Но мужчине необходимо твое ободрение, чтобы он показал все, на что способен. Поэтому, если тебе нравится какая-то ласка, ты должна дать мне это понять: ахнув, вздохнув или тихо застонав от удовольствия. Давай попробуем еще раз.

Кончик его пальца снова подразнил вершинку ее груди, стремясь к соску, и замер прежде, чем Минерва смогла выразить свои ощущения.

Продолжения не последовало.

Она закусила губу, понимая, что Колин ждет поощрения. Гадкий насмешник! Подвести ее к самому краю удовольствия, от которого тело трепещет и словно тает, а затем остановиться, если она не станет умолять о продолжении!

Минерве показалось, что она целую вечность пролежала неподвижно, молча борясь с собой, разрываясь между желанием вкусить еще немного наслаждения и страхом зайти слишком далеко.

Желание и любопытство одержали верх. Она разомкнула губы, и дыхание вырвалось из них тихим, почти музыкальным вздохом.

Колин ответил низким, звучным стоном:

- Да. Вот так. Повтори для меня еще раз.

Он прижал большой палец к соску Минервы и начал, дразня, обводить его. Она снова вздохнула, на этот раз более страстно, и виконт поощрил ее, легонько сжав сморщенную шишечку. От этой ласки голова Минервы откинулась набок, а тело выгнулось.

- А так тебе нравится? - он потянул ее за сосок. - Отвечай.

Она тихо застонала. Пэйн прав. Если не сдерживать стоны, удовольствие гораздо слаще и острее. Несомненно.

- Да, Боже, да! Вот как можно свести мужчину с ума, лапочка. - Виконт ласкал ладонью ее грудь и одновременно покрывал поцелуями стройную шею Минервы. - Теперь, вырвав у тебя вздох, я хочу заставить тебя стонать все громче, кричать в безудержном восторге.

Колин пошевелился, перераспределяя свой вес. Его тело, прижимающееся к ее мягкой плоти, было таким жестким. Мускулистый торс сплющил груди Минервы, колени втиснулись между ее ног. А потом он прижался к ней там, внизу, своим твердым, напряженно торчащим органом, который она рассматривала прошлой ночью с бесстыдством и восхищением.

Ее пронзило глубокое, всепоглощающее наслаждение, подобного которому она никогда не испытывала. Минерва застонала, низко и громко, потому что жаждала продолжения. Ей хотелось ощущать твердость и жар этого мужчины. Она желала, чтобы он продолжал соблазнительно тереться об нее через прохладный, гладкий лен.

И он дал ей то, о чем она молила - начал двигаться толчками в медленном, ровном ритме, одновременно то целуя ее шею, то нежно прижимаясь лицом к ее укрытой простыней груди.

- Так?

- Так.

- Еще?

- Еще.

- Теперь скажи это руками. Обними меня крепко. Двигайся вместе со мной.

Минерва, не смущаясь, вцепилась в его плечи. Ее возбуждение возросло, едва она почувствовала под своими ладонями, как напрягаются мышцы Колина. Он прилагал такие усилия. И всё для нее. Она наслаждалась ощущением его крепкого тела, снова и снова трущегося об нее.