Семь порочных дней

Затем в голове мелькнуло: "А когда это, черт побери, мою кровь и кишки успели заменить на какой-то порошок?"

Едва поднявшаяся в темной карете белая пыль немного осела, до Колина наконец дошло, что Минерва направила пулю не в него, а прямо в свой чемодан, и белый порошок, взметнувшийся облаком после выстрела, - вовсе не останки давно окаменевшего сердца, а...

Это Франсина! Боже!

Проклятье! Лучше бы Минерва выпустила эту пулю ему в живот! По крайней мере, было бы не так больно, как сейчас. Да и его брюхо, возможно, получилось бы заштопать, а вот Франсина...

Она погибла.

- За... - Он закашлялся из-за еще стоящей в воздухе гипсовой пыли. - Зачем ты это сделала?

- Потому что ты не оставил мне выбора! - воскликнула Минерва, отбросив пистолет в сторону. - А теперь выбирайся оттуда! Всё кончено.

Да, она права. Всё кончено. Абсолютно всё. Мисс Хайвуд только что собственной рукой убила все свои мечты и надежды. И уже неважно, вернется ли кучер со свежими лошадьми. Ведь даже если внезапно разойдутся дождевые тучи, и с неба спустится воздушный шар, чтобы в мгновение ока перенести путешественников в Шотландию, без Франсины всё это уже не имеет значения.

Колин сглотнул большой ком в горле. Ничего не остается, кроме как признать полное поражение.

Он подвел Минерву. Несмотря на все свои усилия, умудрился всё испортить. Его благие намерения - словно падающие на землю пушечные ядра. На этот раз под огонь попала Франсина.

Колин выбрался через разбитое окно, спрыгнул с кареты на дорогу, залитую водой по его лодыжки, протянул вперед руки и обратился к Минерве:

- Прыгай!

Она упала в его объятия и обхватила за шею так, словно он был сказочным спасителем, а не разрушившим всё негодяем.

- Куда мы теперь?

Колин бросил взгляд вдаль, затем пристальнее всмотрелся в пелену дождевых струй. Что это за тени? Неужели?..

Да, это лошади! Отличная четверка из его конюшни. Наконец-то вернулся кучер в сопровождении пары грумов из Риверчейза.

Колин облегченно выдохнул и произнес:

- Домой. Мы поедем домой.

Отсюда до его имения было всего несколько миль, но из-за распутицы пришлось продвигаться мучительно медленно. Колин усадил Минерву на своего коня и всю дорогу старался согревать ее и заслонять от дождя.

Ему показалось, что она уснула, но внезапно Минерва пробормотала:

- Что это за огромное впечатляющее здание виднеется вдали?

- Это Риверчейз, мой дом.

- Я так и подумала. Он красивый. Столько г-гранита.

Разумеется, гранит Минерва заметила в первую очередь - Колин мысленно улыбнулся.

- Его добывают в этих местах.

- Готова поспорить, что на солнце он блестит.

- Так и переливается.

Он крепче обнял ее, прижимая к груди, и только сейчас заметил, что Минерву бьет крупная дрожь.

- Ты в порядке?

- Просто замерзла. Уж-жасно з-замерзла.

Негромко выругавшись, Колин пустил коня рысью. Ливень, затихая, уже превратился в обычный дождь, но Минерва вымокла до нитки, и ей нужно как можно скорее обсохнуть и обогреться.

Хорошо хоть, кучер предупредил челядь Риверчейза. Узнав, что хозяин неподалеку, все кинулись готовиться к его появлению. Едва Колин показался на подъездной аллее, парадная дверь открылась и несколько слуг бросились навстречу.

Колин сначала спешился сам, а затем помог Минерве соскользнуть в его объятия. Подхватив ее под спину и колени, он поднялся по четырнадцати гранитным ступеням крыльца и внес свою спутницу в дом.

Старая добрая экономка миссис Хаммонд торопливо поприветствовала хозяина, которого не видела уж года два.

- Вы разожгли огонь? - спросил он.

- Да, милорд. В гостиной.

Перехватив свою ношу поудобнее, Колин направился туда.

Уложив промокшую, дрожащую Минерву на оббитую плюшем оттоманку, он придвинул ее поближе к камину, в котором плясали языки пламени.

- Какая очаровательная гостиная! - слабым голосом сказала Минерва. - Я т-так р-рада, что... - Ее зубы выбивали дробь. - ...что м-мне п-представилась воз-зможность п-побывать тут.

- Ш-ш! Помолчи немного. Позже я обязательно устрою тебе экскурсию по дому.

- Ладно.

Она попыталась улыбнуться дрожащими губами. При виде этой слабой улыбки Колину захотелось завыть от безысходной тоски. Всё должно было быть совсем не так! Он снял очки с Минервы, вытер их насухо и водрузил обратно на ее нос.

На пороге возникла миссис Хаммонд.

- Принесите одеяла, чистую одежду, неважно, у кого вы ее одолжите, - приказал Колин. - Немедленно подайте чай и какие-нибудь закуски.

- Слушаюсь, милорд.

Едва экономка удалилась, Пэйн начал снимать с Минервы платье. Она пыталась ему помогать, но у нее слишком сильно дрожали пальцы.

- Лежи спокойно, лапочка. Позволь мне.

В конце концов, не сумев справиться с бесчисленными пуговицами и крючками, Колин вынул из сапога складной нож, распорол насквозь мокрое платье по швам, стащил его с Минервы и бросил перед камином бесформенной кучей. Разрезая тонкий, красивый муслин, Пэйн еле сдерживал слезы.

Мог ли он помыслить всего неделю назад, что погубит эту девушку: безвозвратно опорочит ее доброе имя и - о ужас! - лишит ее невинности?