Семь порочных дней

- Ваша логика точно не доведет вас до добра. Но это можно исправить основательными поцелуями.

- Я не хочу ничего исправлять.

- Возможно. Но полагаю, что вы действительно хотите поцелуев. - Пэйн прижался губами к ее щеке, и его голос упал до чувственного шепота. - Не так ли?

Она хотела! Ох, как же она хотела!

Минерва не могла отрицать это, особенно когда Пэйн прикасался к ней вот так. Она жаждала, чтобы он ее поцеловал, и ей хотелось целовать его в ответ, трогать, гладить, крепко обнимать. В ней все еще пульсировали всколыхнувшиеся ранее нежные, материнские чувства, несмотря на попытки их урезонить. Сердце продолжало гнать по жилам сладкую ложь: "Он нуждается в тебе. Ты можешь его исцелить".

Ее переполняло теплое женское сочувствие, а Пэйну так необходимо было утешение. В ответ можно хоть ненадолго почувствовать, каково это - когда ты кому-то нужен, когда тебя целуют, называют "сладкой" и сравнивают твои губы со спелой сливой. Каково быть желанной для желанного мужчины.

- Всего один разочек? - еле слышно произнесла она.

- Всего один.

Ну, раз они оба понимают, что это лишь способ отвлечься, безобидно провести время, никому не будет вреда, если на это отважиться. Здесь, в темноте, тайком, где никто не высмеет.

У Минервы перехватило дыхание, когда Колин целомудренно поцеловал ее в лоб. Затем последовал поцелуй в щеку, потом в подбородок.

А после - в губы.

Пэйн коснулся кончиком языка уязвимого местечка в уголке ее рта, убеждая ее губы разомкнуться. Мисс Хайвуд тихонько ахнула, и виконт, воспользовавшись моментом, втолкнул язык внутрь.

Минерва тут же замерла, упершись Колину в грудь ладонью, а потом отпихнула его от себя:

- Я не понимаю. - Она сжала ладонь в кулак, комкая мокрую рубашку на его груди - Я не понимаю, зачем вы это делаете и что мне нужно делать в ответ.

- Ш-ш! - Колин провел рукой по ее волосам, запустив пальцы в тяжелые влажные пряди, распутывая их. - Поцелуи, как и любое другое умение, требуют немного практики. Думайте об этом, как о танцах. - Он прервался, чтобы поцеловать ее в шею, а затем в мочку уха. - Просто подчинитесь ритму, следуйте моему примеру.

Они повторили попытку. На этот раз Пэйн обхватил ее верхнюю губу своими губами и слегка потеребил, а после уделил такое же внимание нижней губе.

А затем он сунул язык между губами Минервы и потерся им о ее язык. Она осторожно ответила тем же самым, заработав от наставника тихий одобрительный возглас. По коже пробежала дрожь, воздух между их телами начал нагреваться, понемногу растапливая беспокойство ученицы.

Колин наклонил голову, исследуя ее рот под новым углом.

Теперь стало понятно, почему он сравнил поцелуи с танцами. Здесь тоже были свои движения - огромное их количество. Язык нужно было не только всовывать и высовывать, но еще вращать им, поддразнивая и нежно убеждая. Но скоро Минерва почувствовала головокружение, как это всегда случалось с ней в бальной зале: от нее требовалось слишком многое, ей казалось, что это за пределами ее возможностей. Вечно она на шаг позади!

Снова разорвав поцелуй и утратив присутствие духа, она заявила:

- Это не сработает. В танцах я безнадежна, так что это не поможет.

- Не говорите так! - Впору было соревноваться, кто из них дышит чаще и тяжелее. - Я привел неудачный пример. Не думайте о поцелуях как о танцах. Ничего общего между ними нет. Лучше представьте себе, что вы... - Пэйн бросил взгляд на стену пещеры, усеянную окаменелостями, - занимаетесь раскопками.

- Раскопками?

- Да. Хороший поцелуй - это как раскопки. Ведь выкапывая своих троглодитиков, вы не вонзаете лопату в землю, как попало?

- Не-е-т, - осторожно подтвердила Минерва.

- Ну, разумеется! Правильные раскопки требуют сил, времени и очень тщательного внимания к деталям. Необходимо досконально исследовать каждый слой, по мере продвижения вглубь обнаруживая неожиданные находки.

Такие объяснения звучали гораздо понятнее и вновь вселили надежду. Поразмыслив, Минерва спросила:

- А кто кого будет раскапывать?

- В идеале - мы должны раскапывать друг друга. По очереди.

Минерва замолчала, ощущая: что-то изменилось - воздух вокруг них все больше нагревался.

Она с трудом сглотнула:

- А можно я буду первой?

Колин с трудом сдержал победную ухмылку, чтобы не испортить все, чего уже добился, и торжественно произнес:

- Разумеется!

Минерва приподнялась и встала на колени. Лицо ее оказалось напротив его лица. В тусклом свете был виден лишь ее силуэт - соблазнительная тень в форме песочных часов с ореолом вьющихся волос.

Колину хотелось протянуть руки и снова привлечь мисс Хайвуд к себе, чтобы у его сердца появилась более веская причина тяжело колотиться. Он жаждал теплого человеческого общения, чтобы на душе стало легче. Но в такие моменты, как этот, необходимо терпение.

И виконт был вознагражден за него сторицей. Рука Минервы, скользнув в темноту, потянулась к его лицу, чтобы приласкать.

Боже! Мисс Хайвуд снова его удивила.