Семь порочных дней

Сосредоточившись лишь на том, чтобы переставлять ноги, миля за милей она шла вперед, хотя с вечера у нее не было во рту ни крошки, и с каждым шагом голод терзал ее все сильнее.

Вдруг виконт остановился и воскликнул:

- Будь я проклят! А я-то думал, что ненавижу сельские пейзажи!

Минерва подняла взгляд. Оказалось, они вышли на большую зеленую поляну посреди леса, всю усеянную колокольчиками. Кругом были тысячи и тысячи плавно изогнутых стеблей, верхушки которых клонились под тяжестью сине-фиолетовых соцветий.

Косые солнечные лучи, пробиваясь сквозь ветви деревьев, освещали цветы под разными углами. Вся поляна словно сверкала на солнце.

Это было волшебно.

- Даже в этом измученном состоянии вынужден признать, что здесь чертовски мило, - заявил Пэйн

Минерва была так голодна, что на ум ей пришел лишь один ответ:

- Как вы думаете, эти цветы съедобные?

Он рассмеялся. Она улыбнулась. И внезапно у обоих поднялось настроение. Они живы и здоровы, Франсина все еще с ними, разбойники остались позади. Пусть живот и подводит от голода, но в сердце начала расти надежда: может, не все еще потеряно.

Пересекая поляну, Минерва вдруг поймала себя на ощущении, что шагает по волнующемуся морю. Вот только вместо соленой воды под ногами были тысячи лепестков. Зацепившись носком ботинка за упавшую ветку, она споткнулась.

- Вы в порядке? - спросил Колин.

Она кивнула.

- Я просто задумалась. Интересно, сколько в этой почве суглинка?

- Сколько чего?

Пэйн опустил на землю свою сторону чемодана. Минерва последовала его примеру.

- Ну, суглинка. Это смесь глины и песка. Чтобы здесь могло вырасти так много цветов, необходимо...

- Вы стоите посреди всего этого и размышляете о суглинке в почве? - перебил ее Колин, раскинув руки в стороны и указывая на окружающее великолепие природы. - Вы чересчур много времени проводите, глядя себе под ноги.

Обойдя чемодан, он вдруг сильным, но ласковым движением опустил спутницу на спину прямо в цветы. Упав навзничь на неровную землю, Минерва затаила дыхание, голова ее закружилась от внезапной смены положения. А еще оттого, что Пэйн, улегшись рядом, неожиданно оказался очень близко.

- Вот так. Отдохните. Для разнообразия посмотрите в небо.

Она подняла взгляд вверх. Кровь стучала в ушах, запах от примятых растений переполнял сознание. Травы и цветы высились над ней, покачиваясь на нежном ветерке и источая очарование. А над всем этим нависало ярко-голубое небо. На нем виднелось лишь несколько облаков, слишком гордых, чтобы строить из себя кроликов, драконов или плывущие по небу корабли.

- И что я там должна увидеть?

- Не знаю. Что люди обычно видят, смотря в небо? Красоту? Черпают в нем вдохновение? - Минерва расслышала, как Колин вздохнул. - Честно говоря, этот вид всегда внушал мне страх. Небеса так безбрежны. Я не могу избавиться от чувства, что они возлагают на меня какие-то надежды, которые я не оправдал. - Повисла длинная пауза, а затем Пэйн добавил: - Они напоминают мне ваши глаза.

Она толкнула его локтем в бок.

- Глаза у меня карие. А спина уже становится мокрой. Определенно, почва здесь богата суглинком. Для того чтобы это понять, нужно было всего лишь взглянуть на небо.

Коротко рассмеявшись, Колин перекатился на бок и закинул ногу на бедро Минервы.

- Знаете, вы - самая непредсказуемая женщина.

У нее перехватило дыхание.

- В вас тоже полно сюрпризов. Но не всегда приятных.

- Если бы сюрпризы были только приятными, в них было бы мало удивительного.

- Полагаю, вы правы.

Пэйн легким движением убрал с лица спутницы несколько прядей, а затем снял с нее очки и положил их на крышку чемодана.

Сердце Минервы сильно забилось, когда виконт наклонился к ее лицу. Но он... поцеловал ее в кончик носа.

Она моргнула, пытаясь разглядеть выражение лица Колина, чтобы понять, была ли это ласка или он ее дразнит. Но так и не поняла.

- Зачем вы это сделали?

- Потому что вы такого не ожидали. Каким был этот сюрприз: приятным или нет?

- Не могу сказать.

- Тогда я попробую еще раз.

Он наклонился и поцеловал Минерву в макушку. Затем - в подбородок, в скулу, между бровей. А потом его язык пробежался по ее уху и скользнул вниз по шее прямо в теплую, чувствительную ложбинку между грудей.

Минерва ахнула:

- Колин!

Он вцепился пальцами в ее юбку, плотно прижал свои бедра к бедрам спутницы и простонал у ее горла:

- Мин, понимаю, что это безумие, но мне необходимо прямо сейчас, здесь, посреди всей этой красоты почувствовать вас, страстную, полную жизни, под собой.

Он наклонился, чтобы ее поцеловать, но Минерва уперлась в грудь Колина ладонью.

- Не думаю, что это хорошая мысль.

Его рука пробежалась по ее телу.

- Разве прошлой ночью вам не было хорошо?

И сразу же всплыли туманные воспоминания о неистовом, греховном, мучительном наслаждении. Между ног стало влажно, и на этот раз суглинок был ни при чем.

- Это было очень даже неплохо, но озадачило меня.