Семь с половиной женихов Евангелины

- И я! - выкрикнул неожиданно отчаянный Эмиль. - И моя золотая игла!

- Саван мне шить будешь? - поиронизировал Черный Дракон.

Эмиль не ответил. Тряхнув своим солнечным ирокезом, он швырнул блеснувшую в единственном луче света иглу, и был так точен, что попал прямо в глаз Черному Дракону.

- Ах ты, - проревело чудовище, колупая ногтями слезящийся глаз. - Кутюрье...

- И я! - выкрикнул Михаль, щелкая ножницами.

Умеет ли Михаль точно метать свои ножницы, Черный Дракон проверять не стал. Он оттолкнулся от земли мощными лапами и взмыл в небо. Вмиг на земле снова заиграло яркими красками медовое лето, да только незадачливые женихи остались без своей вожделенной невесты.

Глава 11. Общий сбор

- Дюранталь* мне в бок! - глубокомысленно произнес Роланд.

Гном висел между суровыми Эмилем и Михалем, крепко схваченный. Он порывался убежать, но ноги его не доставали до земли. Поэтому он время от времени шевелил ими в бесплодной надежде.

Но это был дохлый номер.

Интересно, почему на местах экзекуции непременно растет какое-то дерево?.. Почему деревья становятся невольными свидетелями чьих-то казней? Повешений, дуэлей, расстрелов?.. Вот и женихи Евангелины все собрались под старым дубом, чтобы обсудить похищение девушки и решить, что им дальше делать. Ну, и казнить Ромео соответственно с тяжестью его вины.

Приговоренный вину свою отрицал, верещал, плевался и вел себя отвратительно.

- Значит, - глубокомысленно продолжил Роланд, обведя всех собравшихся тяжелым драконьим взглядом, - этот недомерок вызвал Черного Дракона?..

- Не звал я! Не звал! Не знаю ничего! - заверещал гном, дрыгая ногами на всякий случай. Ну, вдруг охотники его уронят?.. С появлением своего хозяина-дракона гном как будто бы поумнел и мужественно решил врать и открещиваться до победного конца. - Причем тут я вообще!?

- Он это, - недобро ответил Акмаль. - Я слышал, как он кричал «надо ее напугать, а не похищать!».

- Не кричал я ничего! - зло огрызнулся гном. - Тебе показалось! Черный Дракон ревел; пр-р-релестная Евангелина кричала!

- Я тебе ноги отгрызу! - сорвался Берни, но Акмаль накинулся на него, обхватил за плечи и сумел удержать.

- Так она еще и кричала! - взвился вампир, замахиваясь на гнома страшной рукой с огромными белыми когтями. Гном втянул голову в плечи по самую макушку, считая последние мгновения свой жизни. Но Роланд, ухватив вампира за руку, удержал его от удара.

- Ну, ну, - проговорил он, успокаивая взбешенного Эвана. - Мы же не варвары. Зачем эти кровавые расправы?

- Некромант потом оживит его, - хрипло произнес Эван. - Без ног и без рук только!

Его голос снова сорвался в крик, он снова рванул к гному, но Роланд его удержал, обхватив за плечи.

- Не стану я на этот рыжий матрас тратить свой порошок, - мрачно ответил некромант. -Помрет - туда ему и дорога. И это он, это точно он вызвал Дракона. Он что-то рассказывал о гномьем фольклоре и похищенной Черным Драконом невесте, на которой якобы хотел жениться его батюшка.

- Да у меня вся терраса исчерчена углем! - снова взвился вампир, забившись в сильных руках дракона. - На гномьем языке там заклятья!

- Не знаю ничего! - упрямо бубнил гном, дрыгая ногами и все глубже втягивая голову в плечи. - Я и писать-то не умею!

И это при том, что все руки у него были перепачканы в саже, а под ногтями черно от угля!

- Ну что ж, - заметил Роланд философски, - остается одно средство...

Он изящно поддернул штанины своих безупречно отглаженных серых брюк из тонкой шерсти, и, подняв ногу повыше, уперся ею в шершавую кору дерева, выставив вверх колено. Страшно и кратко мотнул головой, указывая на эту импровизированную плаху молчаливым охотникам.

Те поняли его без слов.

Шагнув к дракону, они с размаху приземлили гнома животом на драконье колено, и гном, побагровев от боли, издал неприличный звук. То бродил его тыквенный пирог, который страх гнал по кишкам гнома чуточку быстрее.

- Значит, - медленно занося руку для удара, спросил Роланд, - это не ты вызвал Черного Дракона?

Его поднятая ладонь мгновенно обросла золотой чешуей, прорезались на пальцах драконьи острые когти.

- Не знаю я ничего! - заверещал багровеющий гном, свисая вниз головой с колена дракона.

Роланд не сказал ни слова. Его золотая рука, сверкнув чешуей, опустилась с треском на задницу несчастного, выколачивая пыль из драных штанов гнома и дурь из его головы. Роланд не пожалел Ромео; удар его, тяжелый и хлесткий, оставил на гномьей заднице отпечаток ладони, по которой хороший хиромант мог предсказать драконью судьбу.

Особенно четко удалась долгая линия жизни.

Да и все золотые чешуйки, плотно прилегающие друг к другу, тоже отпечатались так дивно, так четко, что их при желании можно было посчитать.

- А-а-а-а-грха-грха-грха! - завопил гном, багровея, рыдая и яростно жуя свою бороду. От удара его голова вылетела из плеч, как пробка из шампанского и вытянулась далеко вперед на длинной, красной, словно гусиной, шее.

- Значит, - продолжил Роланд, снова неспешно поднимая руку, - ты ничего не знаешь?