Семь смертей доктора Марка

Они пересказывали каждый свою историю. Рассказы были весьма похожи, различали их лишь названия воинских частей, подразделений да географическая местность. Везде противник нанёс мощные авиаудары, прорвал линию обороны танками в сопровождении пехоты, разбил и рассеял линию обороны. А наши хвалёные красные командиры не имели что противопоставить хорошо организованному наступлению. А потом все бежали, отстреливаясь, пока были патроны, а куда бежали, и сами толком не знали. Думали, ещё чуть-чуть, и попадут к своим. Но пройдя чуть-чуть, а потом ещё чуть-чуть, а потом и вовсе не чуть-чуть, никак не могли догнать линию фронта. Противник проходил по несколько десятков километров в день, лишая окружённых красноармейцев последних шансов прорваться. И в конце концов бойцы непобедимой Красной армии, брошенные командирами без боеприпасов, продовольствия и хоть какого-нибудь плана действий, обнаружили себя стоящими перед врагом с поднятыми руками. Было страшно и унизительно. Это не они должны были так стоять с поднятыми руками, а те, что с самоуверенными рожами сгоняли их в колонны, частенько подгоняя пинками и ругательствами на чужом языке. Это красноармейцы должны были победным шагом пройти по разным там Берлинам, Парижам и Будапештам, освобождая своих пролетарских братьев от буржуазного угнетения и высоко неся знамя Всемирной революции. Да, что-то недосмотрел вождь наш любимый, перехитрил его Гитлер, переиграл и если не мат, то уж шах объявил по полной.

И вставал другой вопрос, что им-то, попавшим в плен, делать? Ещё несколько дней тому назад комендант Дулага объявил через переводчика, что советское руководство отреклось от своих пленённых бойцов, и они все поголовно записаны в изменники Родины. И нет им пути назад, а если хотят выжить, то должны помогать строить новый германский порядок и всячески сотрудничать с новой властью. Предателями они себя не считали, и врачебную миссию, для которой их отобрали и спасли от расстрельного рва, тоже предательской считать было никак нельзя. А значит, завтра они начнут служить новой власти, а там будь что будет. В конце концов, они медики, их прямой долг помогать больным и раненым, что они и собираются делать.

Ночью Марку снилась Ольга, они гуляли по берегу Волги, держась за руки, и брели по солнечному лугу, но каждый раз, когда Марк хотел её поцеловать, она прикрывала рот рукой и говорила ему:

– Маричек, я уже не твоя Ольга. Мы теперь не можем целоваться.

– Но почему же мы вместе гуляем, взявшись за руки?

– Просто мне так хочется.

– Ну можно хоть один маленький поцелуй?

– Забудь об этом, иначе ты погубишь и себя и меня. И гулять нам можно вместе только во сне.

И Ольга убежала от него прямо по воде. Марк пытался было броситься за ней, но понял, что он не может её догнать. Он вбежал в воду по колено, а она уже была на другом берегу. И Марк понял, что отныне их разделяет пропасть, такая же широкая и глубокая, как Волга под Саратовом.

Утром он проснулся в смешанных чувствах. Он не знал, что и думать про Ольгу. Он понимал, что, дав ему шанс, она не собирается его губить. Видимо, какие-то чувства у неё к нему оставались, а может, им просто нужен был врач, и его пока оставили. Но ведь были и другие врачи, а Ольга отправила их в другие места. Несомненно было одно – прошедшие с их расставания четыре года полностью изменили его бывшую любовь. Сегодня это была другая Ольга, не та, которую он знал молоденькой девушкой. Вчера за канцелярским столом сидела властная женщина, явно прошедшая хорошую жизненную школу. Она без всякого колебания сортировала стоящих перед ней мужчин, решая, кому жить, а кому нет. И делала это безо всякого стеснения, хотя о каком стеснении можно было говорить, если Ольга тоже была медиком? Правда, проучились они вместе совсем чуть-чуть, так что медиком она была несостоявшимся, но поскольку анатомию учат уже на первом курсе и анатомичку посещают тоже, то строение мужского тела не было для неё тайной за семью печатями. А сейчас его бывшая любовь может отправить его в расстрельный ров щелчком пальцев за небольшое анатомическое отличие, и никто не станет с ней спорить. Что же произошло с его Ольгой, юной и чистой любовью, которую он так быстро потерял не по собственной воле? А было ли у них будущее? Марк отгонял от себя эти мысли, стараясь переключиться на свою новую должность.