Семь жен Петра, кузнеца-гинеколога

Боевое крещение Петр получил уже через несколько дней. Какое-то специальное подразделение германской армии на рассвете окружило батарею, где служил Петр, с целью уничтожить её. Три орудия на определенной дистанции стояли на позиции на вершине холма, обслуживающий персонал и батарейные командиры тоже находились там. А коноводы – ездовые с лошадьми, как и положено по военным правилам, располагались в низине, в замаскированном укрытии.

Группа немцев где-то просочилась через наш передний край, вышла на место дислокации батареи и напала на ничего не подозревавших и не ожидавших нападения с другой стороны артиллеристов. Завязался неравный бой. Неизвестно, чем бы все это закончилось, но на беду для немцев у русских был коновод – Петр…

Как потом рассказывали коноводы других орудий, услышав наверху крики и выстрелы, Петр схватил металлический лом, пристегнутый к орудийной упряжке, и бросился к батарее, успев только крикнуть: «Присмотрите за лошадьми!» Больше они Петра в тот день не видели. Через несколько минут к расположению батареи подлетел казачий отряд. Нескольких убегающих немцев они порубали, а одного взяли в плен, пожалели, он по-русски кричал: «Сдаюсь, сдаюсь!» Оказался – чехом, свободно говорил по-русски. Он рассказал, что когда они напали на батарею, старались делать все тихо, но не получилось – кто-то стрельнул, кто-то вскрикнул… И вдруг из-за бугра выскочил какой-то… не человек, скорее – дьявол в гражданской одежде и с блестящей железной палкой в руках. В течение нескольких минут он уничтожил половину их группы, остальные в страшном испуге бросились бежать прямо на русские окопы, а тут казаки подоспели, так что никто из немцев добежать никуда не успел…

Как докладывал командир казачьей сотни командиру полка: «Когда казаки прискакали на батарею, там никого в живых уже не было. С десяток немцев бежали вниз, в сторону наших окопов, мы их догнали, а потом прошлись по батарее. У одного из орудий – гора тел; показалось – вроде бы кто-то шевелится. Разбросали трупы – а там мужик! Наш, живой, гражданский, не знаю, как он там оказался. Весь в крови, в синяках, царапинах, порезах, но живой, даже пытался встать передо мной! Он там человек пятнадцать-двадцать уложил. Ну, могучий парень! Мы его в госпиталь отправили, но, думаю, у него ничего страшного нет».

Петра в госпитале посетил сам командир полка, там же вручил ему первый Георгиевский крест 4-й степени и, в присутствии сопровождающих его офицеров и врачей, пожал руку и спросил, чтобы он хотел попросить у командования полка. Петр просто сказал: «Мне бы форму солдатскую подобрать, а то неудобно как-то в своем воевать, тем более на мне все изорвали!» Полковник недоуменно посмотрел в сторону своего адъютанта и бросил: «Через неделю доложишь об этом мне!» Кроме как чудом, объяснить было нельзя тот факт, что с ломом в руках, разобравшись с целой группой вооруженных и подготовленных немцев, Петр не получил ни одного серьезного ранения. Через две недели его выписали из госпиталя, могли бы и раньше, но не была готова пошитая специально для него солдатская форма.

За год пребывания на фронте на груди Петра появились все четыре степени Георгиевских крестов, он получил звание подпрапорщика. Никогда он не прятался от пуль и снарядов, много раз принимал участие в рукопашных схватках, и горе было тому противнику, кто попадался на его пути…

Нет, он не искал смерти, он, наоборот, думал о жизни и своих маленьких девочках, которых надо обязательно вывести в люди, а кто это сделает, если не он.

После одной из немецких газовых атак Петр получил значительную дозу отравления, и после этого, учитывая весь его достойный годовой фронтовой путь, возраст и двоих маленьких детей дома, командир его полка сам инициировал его демобилизацию. К концу 1916 года Петр прибыл на родной хутор. Целый и невредимый. А война продолжалась дальше, уже без него. Он сделал свое дело, внес свой вклад как настоящий русский солдат! А теперь он снова – кузнец и… отец! И впереди – уже другие текущие заботы…

Глава 5