Семьдесят пять шагов к смерти

— Кто знает… Схема крутится несколько лет и еще столько же может крутиться. Если что-то случится, то обрезать информацию они всегда успеют. Так что вертись, пока ты нужный винтик.

— А потом?

— Потом или ишак помрет или падишах или, прости, Игорь, за откровенность, ты. Потому что вечных схем не бывает. Любая рассыпается.

— А урки?

— Не знаю. От них надо отбиваться руками и ногами. Это по части Михаила. Я тут не советчик. Можно попробовать спрятаться, на дно лечь — так, кажется, это у них называется.

— Как можно «лечь на дно», когда каждый день нужно на работу ходить, чтобы те, другие не всполошились?

— Да, верно, — согласился Сергей Михайлович. — Скроешься от одних, начнут искать другие. Вернее, и те и другие! Патовая ситуация. Разрешить ее может только какой-то сильный, какой-то нестандартный ход, который выведет из-под удара всех.

— Какой?

— Откуда мне знать. Я не господь бог, чтобы на такие вопросы отвечать. Тут нужно думать. Сильно думать! Всем!

Эпизод шестьдесят второй. Месяц и три дня до происшествия

Мила была, как всегда, прелестна и обаятельна. И пыталась, как могла, изображать чуть-чуть дурочку, считая, что это должно нравиться мужчинам.

А может, и нравится. С кандидатом наук по какой-то там философской тематике и Гегелями в голове не каждый захочет шуры-муры разводить. Не интересно дураком и неучем себя ощущать, а хочется — доминантным самцом.

— Привет, Игорек. Ты, как всегда, неотразим и выглядишь на все сто.

Мила соврала. Игорь выглядел не лучшим образом. Побила его жизнь, потерла, поизносила в последнее время. Он в такие жернова угодил, что кого угодно в муку перетрут.

— Льстишь, Мила?

— Льщу. Потому что людям это нравится.

— Мне нет.

— Тогда можешь считать это формой вежливости. Не станешь же ты мне при встрече указывать на то, что у меня появились новые морщины и цвет лица, как у покойницы. Хотя морщинки, увы, появились.

— Нет, не стану.

— И на том спасибо. Но мой ум и природное остроумие ты мог бы и отметить, так как они не подвержены влиянию времени.

Игорь засмеялся.

— В этом тебе точно не откажешь.

— Вот и не отказывай. Воздай должное. Хотя, должна заметить, ни ум, ни остроумие женской доли не облегчают. Мужскому полу бюсты и ноги подавай. — Огляделась по сторонам. — Может быть, кавалер пригласит даму в кафешку?

— Конечно, — спохватился Игорь.

Мила быстро подхватила его под руку и потащила по улице, строя глазки встречным прохожим.

— Милка, не хулигань, — просил Игорь. — Я женатый человек.

— Ничего. От Машки не убудет. Она и так получила всё, что хотела, так что может поделиться кусочком.

Потом они сидели в кафе, говорили за жизнь.

— Мила, а почему у тебя не сложилось?

— Почему это «не сложилось»? Еще как сложилось! Замечательный жених, прекрасная свекровь, любовь-морковь. Свадебку назначили… У них — купец, у нас товар…

— И что?

— И ничего. Поманила жизнь столичная, вузы престижные, кафедры высокие. Обманули девушку провинциальную профессора высоколобые — увлекли, соблазнили Кантами с Фейербахами. А как добились своего — кинули. Не в пользу науки пошли — в убыток. Хоть бы какой аспирант завалящий на мою диссертацию клюнул, так нет, они за актрисками безмозглыми волочатся, в упор дам-философов не замечая. И чего мне этот Фейербах, который всю-то мою личную жизнь поломал? Так что у меня всё как у проституток, только вместо панели — кафедра. А так — один в один. Были иллюзии, да сплыли, осталась трудная и нелюбимая работа, с которой не соскочить. Только дамы легкого поведения тело свое предлагают, а я — ум, честь и совесть. И, надо сказать, тут я большим спросом пользуюсь. Прямо нарасхват и по высшей ставке!

— А если обратно уехать, к жениху?

— Куда? Жених тот — женился и уже кучу детишек настрогал. Не от меня. Да и нужна я ему такая — с философскими томами вместо сковородок? Эх, жизнь моя пропащая — засосало болото философское, попользовались мной люди добрые да бросили, видно, придется совсем пропадать! — по-деревенски запричитала Мила так, что люди в кафе стали на нее испуганно оглядываться.

— Ну, у тебя, Мила, и сравнения! — опешил Игорь.

— А что? Проститутки обслуживают клиентов, философы — правящую элиту. Иногда такими извращенными способами, иногда так перекрутиться приходится, что «Камасутра» с ее позами отдыхает. Это еще неизвестно, кто нравственней, дамы у дороги или кандидаты с докторами на кафедрах. И деваться некуда. Если хочешь что-то иметь, будь готов к тому, что тебя за это будут иметь. Изощренно и по первому требованию. Диалектика, с которой не поспоришь!

— Всё так плохо? — посочувствовал Игорь.

— Всё так хорошо, что аж плохо. Работа престижная, зарплата приличная, все конференции — мои. Романчики случаются, но ни к чему не ведут. Или я кавалера не устраиваю. Или он меня. Требования завышенные. Какая-то паутина — сладкая как сироп и потому липкая. Не вырваться. У других ничего этого нет, а они счастливы. Вон и вы… Такая пара — любо-дорого посмотреть.

— Я же не виноват, что у нас всё так сложилось, — сказал Игорь.