Воин: Двадц пять, тридц, тридц пять, сорок, сорк пять, писят, писят пять, шисят, шися пять, семсет, семс пять, восемсят, восьмьсь пять, девяносто, девянос пять, СТО ТЫСЯЧ.
Милена: Одна кучка, вторая кучка, третья кучка. Хватит.
Милена: Я могу и без сахара.
Воин: Что ты делаешь?
Милена: Распределяю еду на этот месяц.
Воин: Это кому?
Милена: Мне.
Воин: Ага.
Воин: Ты решила потолстеть?
Милена: Думаешь?
Воин: Думаю.
Воин: Я смотрю, тут мясо, картошка, целая курица…
Милена: Я не хотела растрачивать…
Воин: Да? А это: ягненок, поросенок, капуста, хлеб…?
Воин: А молоко, жир, соль, вода?
Милена: Извини. Так хорошо?
Воин: Лучше.
Воин: Слушай, Милена, дело не в том, что у нас нет денег. Работа идет, я не могу жаловаться. Люди ездят на рухляди, постоянно что-то ломается, есть что ремонтировать, чтобы заработать. Такое время.
Милена: Знаю. Тяжело.
Воин: Очень тяжело. Люди едва сводят концы с концами.
Милена: Знаю. Едва.
Воин: Но это не значит, что мы должны разбрасываться. И у моего мешочка есть дно.
Милена: Есть.
Воин: Обрати внимание, я ведь не жалуюсь. Мы, дай постучать по дереву, живем отлично. Намного лучше, чем другие люди. Но все равно нельзя сходить с ума.
Милена: Нельзя и не будем.
Воин: У меня, слава Богу, есть. И что поесть, и что надеть, и ребенку что оставить… Время летит, Милена. Завтра у него будет своя семья. И ему нужно будет помогать.
Воин: Нужно думать о будущем, Милена. Люди будут покупать новые машины… Смотри, может, завтра выйдем из кризиса…
Милена: А может, и не выйдем. Надо перекреститься.
Воин: Выйдем, Милена, выйдем. Не может эта беда продолжаться вечно. Наши примут какое-нибудь решение.
Милена: А если нет? Надо сплюнуть.