Семейные хроники Лесного царя. Том 2 (СИ)

Обычно он легко расставался с одеждой, всё-таки в драконьем облике привыкаешь к наготе. Но теперь этот приказ, произнесенный тоном, не терпящим возражения… Это обещание… Руун невольно представил, как молодой прекрасный полуэльф будет прикасаться к его обнаженному телу, втирать сильными руками пахнущий душистыми травами бальзам, от которого его смуглая кожа станет гореть приятным теплом…

— Боже, у тебя кровь из носа пошла! — перепугался Тишка.

Он вскочил, уложил несопротивляющегося Рууна на спину на своем месте. Торопливо сняв с себя шерстяную теплую рубаху, свернул и подложил дракону под голову, чтобы получилась подушка повыше. Марр, увидев, как полуэльф навис над ним и взялся раздеваться, от еще сильнее подпрыгнувшего кровяного давления вообще закатил глаза.

— О, черт! Не надо в обморок! — засуетился еще пуще Тишка. — Потерпи немножко, я сейчас! Надо что-то приложить холодное ко лбу. И чем-нибудь нос зажать, чтобы остановить кровь. Черт, куда к лешему платок подевался?..

Тишка не успел сделать и шага в сторону, как оглушительно заскрежетало в ночной тьме сухое дерево.

— Что за?!.. — охнул Светозар и кинулся обратно к дракону, подхватил его, завернутого в одеяла, взвалил на плечо, шарахнулся к вскочившему спросонья Полкану.

Высохший длинный пень шумно рухнул поперек поляны, встряхнув зелень ближайших кустов, распугав спавших в окружающих зарослях птиц. Причем рухнул сгнивший на корню ствол так, что толстыми, крепкими еще сучками, словно мутовкой, пронзил ровно то место, где должен был нынче спать дракон.

Светозар ошеломленно взирал на седоватое бревно, кажущееся каким-то призрачным в пляшущем свете непострадавшего костра. Марру до бревна не было дела — он, осознав себя перекинутым через плечо полуэльфа, такого утонченного на вид и такого сильного на деле, едва держался на грани потрясенного обморока.

Полкан скалил клыки впереди них, инстинктивно встав в боевую стойку, пригнув голову к земле и выставив внушительные рога. Налитыми яростью глазами верный конь выискивал в темноте врагов, осмелившихся вероломно напасть на молодого хозяина, пока он спал. Зарычав, Полкан рванул вперед, среагировав на движение…

Грушу, выглянувшую из кустов, едва миновала судьба быть подцепленной на острые рога. Полкан сдержался лишь в самый последний миг, не то пришлось бы ей испытать на себе участь зайцев. Конь раздраженно всхрапнул ей в посиневшее от ужаса лицо, словно ругнувшись. И развернулся, хлеща себя по бокам змеиным хвостом, пошел обследовать поляну по кругу, вынюхивая возможные следы злоумышленников.

— Грушенька! Какое счастье, что тебя не задело! — воскликнул Тишка, бережно устраивая дракона. — Вовремя тебе в кустики приспичило отлучиться, не то могло бы зацепить! Смотри, какая хреновина рухнула!

Марра теперь уже колотило крупной дрожью по-настоящему: от досады за сорванный момент, от затаенной ярости, от того, что очередное покушение могло угробить не только его самого, но и неповинного Светозара. Грюн было сложно выдержать испепеляющий пристальный взгляд дракона, пусть побелевшее лицо того было нелепо измазано кровью, а Тишка суетился над ним, словно квочка над цыпленком. Но всё-таки Грюнфрид не отвела глаза, гордо вскинула голову… и запнулась о прижатое рухнувшим пнем молодое деревце, некстати преградившее ей путь, едва не взрыла лицом землю. Была б она хороша с расквашенным носом!..

— Это я виноват, — бормотал Светозар, выплескивая потоком слов нервное потрясение. — Я еще на закате подумал, что этот ствол наверняка прогнил и может упасть.

Полкан из темноты ответил насмешливо-сердитый ржанием.

— Ну и что, что ты чесал об него круп! — возразил коню Тишка. — Нашел бы себе другую чесалку! Да, я знаю, как ты чешешься, что крепкую сосну свернешь. Но ведь ты наверняка подходил только с одной стороны, верно? А корни могли сгнить с противоположной! Его нужно было срубить и пустить на костер, а не ждать, пока он сам упадет! Не упал бы сегодня на нас — рухнул бы позже на кого-нибудь другого. И кто знает, обошлось ли бы тогда так удачно. Кто-нибудь мог погибнуть! И я, сын лесного владыки, не подумал, что это нужно предотвратить! Я, кто рос вместе с Лесом, как же я мог упустить это, ведь бедный пень всем своим видом!..

Его причитания прервал Руун. Получивший два платка — один, чтобы вытереть кровь, а второй, мокрый и холодный, на лоб, — дракон, сидевший в одеялах, неожиданно чихнул. Огнем. Ладно успел отвернуться от отпрянувшего Тишки. Длинная струя пламени спалила испачканный кровью платок прямо в руке, пересекла половину поляны — и мгновенно подожгла сучковатое бревно. Огонь разбежался по сухому стволу, превращая сероватую древесину в черную с алыми проблесками горящих угольков.