Семейные обязательства

— Волколаки, русалки — с ними все понятно, они людьми обедать повадились, их — на костер или еще как изничтожать, — горячился подзащитный. — Но тут мы вместе с водой собрались выплеснуть ребенка! Нам бы злодейство пресекать, а не судить крестьян за избавление коров от сапа. Почему стареющую светскую дамочку за колдунский крем от морщин мы разве что пожурим — зато справный крестьянин должен получить полной мерой? Мы же почти все — потомки… — отец слегка замялся, подбирая слово, — не только людей. Мой предок был соколом-оборотнем…

— Вы хотели эту речь сказать в суде? — подчеркнуто — спокойно перебил его адвокат.

— Ну… — смутился охранитель, — не знаю. Наверное. Может, задумаются? Хотел-то я по-тихому, но коли так вышло…

— Стоп, — отрезал отец Дмитрий. — Как ваш защитник, настоятельно советую помалкивать. Говорить буду я. Если попытаетесь все это озвучить трибуналу, потеряете последний шанс на жизнь. Ясно?

— Да как скажете…

На процессе адвокат разливался соловьем. Вспомнил все заслуги подзащитного, отдельно говорил об ордене из рук императрицы. Упирал на честность отца Георгия и давнюю беспорочную службу. А что ошибся охранитель — так это единственный раз. И, действительно, в канцеляриях жуткий бардак, розыскной лист теряли дважды.

Готовясь к защите, юрист сумел дойти до самодержицы. Она не имела возможности вмешаться в церковный суд, зато поставила размашистый автограф «поддерживаю» на прошении о снисхождении.

Вместо отлучения от церкви и костра эта история закончилась для провинившегося охранителя всего лишь выговором и переводом в провинцию.

Больше всех удивился сам отец Георгий. Он готовился к смерти, а получилось, что даже сана и должности не лишили.

Адвокат ли чудо сотворил? Иерархи ли задумались о соразмерности наказания?

Просьба императрицы сработала? Или было что-то еще, ему неизвестное?

Приговор вынесли под Рождество.

Собираясь на новое место службы, восстановленный в правах охранитель получил по почте подарок. На этот раз — теплый свитер, снова с гнездовскими узорами.

Тогда-то отец Георгий и сказал своему адвокату, будущему Владыке Гетенхельмскому, что будет рад помочь ему с чем угодно, если понадобится.

Пришло время вернуть долг — загребать для Архиепископа жар за свой несостоявшийся костер.

Новоиспеченный провинциал-охранитель сидел в кабинете своего давнего наставника, гладил кота и негромко размышлял вслух:

— Найти принца Ульриха через двадцать лет — та еще задачка. Он точно сменил внешность, наверняка отказался от большинства привычек и вряд ли общается с кем-то из своей прежней жизни. Мог уехать в колонии, мог, в конце концов, просто и бесславно помереть в какой-нибудь глупой стычке Войны принцев. Да хоть пьяным в канаве утонуть, если некому было выловить. Чуешь?

— Мырк, — согласился Дымок, подставляя шею — чесать.

— Чуешь, — кивнул отец Георгий. — Если Ульрих не конченая сволочь, он наверняка попытался остановить войну. Тайно связался с сыновьями, хотел заставить их прекратить драку, да они не послушались. Он же, хоть и маг, все равно из рода Мстислава. Но мог оказаться и сволочью… — мрачно продолжил охранитель. — Мог рукой махнуть, решить, что это теперь не его дело… Как думаешь, кот, взыграла у принца совесть?

Дымок не знал про совесть. Он запускал когти в плотную ткань охранительского облачения и сонно урчал.

— А и ладно, — заключил отец Георгий. — Предполагать, что там было на уме у отрекшегося принца — только зря время тратить. Владыка просил его найти. Значит, надо найти. Не самого Ульриха, так хотя бы его следы, а, Дымок? Если мы с тобой, мохнатый, докажем, что папаша императора был магом, можно будет ве-е-ежливенько намекнуть Александру, что никто тут не святой, и порекомендовать не искать соринки в чужих глазах, тем более — обладателю такого роскошного бревна.

Кот зевнул, вытянул вперед лапу и выпустил когти. Это можно было бы расценить как предложение «давай я их всех порву, раз ты огорчаешься», но отец Георгий не питал иллюзий о кошачьей разумности.

— Что-то я не в ту степь поехал, — покачал головой охранитель. — Видимо, слишком противно. Понимаешь, у меня ведь первой реакцией было — как?! Император без Благословения?! Нужно немедленно заставить его отречься, найти другого потомка Мстислава, без порченной магами крови, а не то… После — задумался. Что — «не то?». Александр уже четыре года полновластный император, и как-то небо на землю пока не упало. Хотя, может быть, я ересь говорю… Зато я уверен — если он не захочет отрекаться, полыхнет вторая война. Кто-то поддержит его, кто-то пойдет воевать за старые традиции и святость Помазанника… Мы от войны принцев еще не очухались толком, вторая всеобщая драка просто прикончит империю. И отдельный вопрос — а кто у нас с Благословением? Остались ли вообще потомки Мстислава с этим даром?

Отец Георгий воздохнул, переложил кота на стол и подошел разжечь маленькую жаровенку, чтобы вскипятить чайник. Можно было бы позвать секретаря, но охранитель пока не привык к должности высокого начальства и прилагающимся к ней удобствам.

Судя по всему — не стоило привыкать.