Семейные обязательства

— Вот смотри, шерстяной, что у нас получается… Владыка нас с тобой выволок из глуши, потому что ни с кем мы в столице не связаны и никому не нужны. Архиепископу как раз необходим кто-то чужой, преданный лично ему, чтобы спасти Церковь, как он ее видит. Чтобы решили мы внутрицерковные проблемы и императору намекнули, что служители Божьи — сами себе власть, а кесарю-кесарево. Так? Так, конечно. Тут и кавалергарды всполошились, и активно намекают,

Архиепископ Гетенхельмский хочет моими руками побольше жара загрести перед своей близкой смертью. Как думаешь?

Кот не ответил. Когда рука охранителя замерла, он легонько прихватил человека зубами за палец — мол, я тебя слушаю, но ты изволь гладить.

Отец Георгий изволил.

— Как по мне, — продолжил епископ, так и ладно. Загребем жару, сколько сумеем. Тем более, что с костра за пособничество колдуну именно Владыка меня когда-то снял. Сумел, хитрый юрист-защитник, так представить дело, что получил я всего-то ссылку в глушь. Как сейчас помню…

Рачительное крестьянское семейство выращивало пшеницу. Обычное дело для тех мест, на юге Гетенхельмской провинции вся земля распахана. Вот только никакие суховеи, вредители и прочие беды их посевам не вредили, урожай вырастал на зависть всей округе.

Соседи и пожаловались охранителям — мол, колдуны! Явно же не просто так у них все колосится, когда у нас то мор, то засуха! На соседних-то полях! И скотина у них не болеет!

Ведьмаки! Богопротивные ворожеи!

И оказались правы.

Глава семейства, дородный дядька с окладистой бородой, и впрямь был стихийным магом. Жертвовал на храм, не пропускал ни одной воскресной службы, сыновей отдал в приходскую школу… и потихоньку колдовал, защищая свои поля от насекомых, а скотину от болезней.

Единственные, кому он навредил, были жалобщики — соседи, позеленевшие от зависти.

Отец Георгий выяснил это довольно быстро. Крестьянин отпираться не стал, перекрестился на купол сельской церкви, обнял жену, велел сыновьям слушаться матери и подошел к охранителю.

— Ну что, поп, пошли, — с мрачным вызовом сказал колдун. — Хвороста-то хватит у вас? А то я, вишь, раздобрел на волшебных-то харчах. Долго гореть буду, замаетесь.

— Замаемся, — согласился отец Георгий после долгой паузы. — И дров на тебя жалко. Шел бы ты… — и добавил пару фраз, описывая места, куда стоит отправиться незадачливому ворожею.

Старший сын колдуна ахнул. Парнишка еще не слышал, как затейливо выражают свои мысли сержанты гётской армии. И уж точно не ожидал таких слов от священника.

Что тогда нашло на перспективного расследователя столичного отделения, никто так и не понял. То ли жалобщики достали охранителя до печени, то ли сам крестьянин как-то в душу запал, то ли еще что… Гроза оборотней и вампиров на колдуна-землепашца только махнул рукой.

В отчете о расследовании охранитель написал: «обвиняемый в колдовстве скрылся, дело передается в окружную стражу». Розыскной лист до управления округа довезли через полгода — ну, вы же знаете, все эти бумажки… Виноват, закрутился с другими делами.

К тому моменту жена сбежавшего колдуна продала землю, и вся семья куда-то уехала. А к Рождеству отцу Георгию прислали подарок — заботливо связанный теплый шарф из собачьей шерсти с полянским орнаментом в гнездовской традиции.

Шила в мешке не утаить. Вскоре отцу Георгию припомнили и этого крестьянина, и другие прегрешения.

Отец Дмитрий, юрист Синода, тогда еще только мечтал о высоком посте Архиепископа. Дело «спятившего охранителя» досталось церковному адвокату случайно, но он всегда старался как можно лучше делать свою работу. И приложил все усилия, чтобы облегчить участь подзащитного. Об оправдании речи не шло — все улики служебного преступления налицо. Но, может быть, дело в мотивах? Временное помутнение рассудка, магическое очарование?

— Неужели вы не понимали, чем закончится такое самоуправство? — при первой же встрече спросил адвокат.

— Понимал, — пожал плечами охранитель. — Вот только… Честно признаться, думал — не заметят. Сколько у нас бардака в канцеляриях? И не такое проходило. Я не мастер говорить, но попробую объяснить… Я солдат. Мне таких, как тот крестьянин, защищать надо. А не на костер отправлять. Пусть бы трудился во славу империи, в меру сил… Или как там говорят в торжественных речах?

— Примерно так. Получается, вы хотите переписать закон о магии?

Отец Георгий поднял усталые глаза на юриста и вздохнул:

— Ничего я уже не хочу. Ну а раз мне не повезло… Господь с ним. Но уж лучше я, чем вся их семья. Получается, это почти как оборотень мне в драке башку отгрыз, пока мирняк в сарае от страха трясся. Никакой, в общем-то, разницы. Я помру, они — выживут.

Юрист закашлялся от такого сравнения.