Семейные ценности

– Ну, спасибо тебе, – тихо ответила моя двоюродная сестра. – Не за что меня так нахваливать!

Я снова удивленно уставилась на нее. Она словно не осознавала, о чем шла речь – наверное, все, что произошло, казалось ей таким обыденным, привычным. И давно превратилась в часть всеобъемлющего самообладания.

– Подскажи, как мне стать такой хладнокровной, как ты? – нетерпеливо спросила я.

Ее умные глаза все еще непонимающе спрашивали. И при виде такого невинного непонимания сути проблемы мне пришлось успокоиться и поразмышлять: ”А может, Анжелика только снаружи выглядит такой бесстрастной, а внутри у нее гормоны бушуют с бешеной скоростью?".

Но я не успела проанализировать это, когда кузина отчеканила:

– Дорогая, не строй из себя мученицу! Я тебя и раньше говорила: быть матерью не страшно, самое главное – не считать, что ты находишься в каком-то заколдованном круге, из которого невозможно выбраться!

– А разве это не так? – чуть слышно спросила я.

Но мой тихий вопрос все-таки донесся до ушей кузины, и впервые с начала нашей встречи сегодня я смогла различить укор в ее голосе.

–Ну, конечно, быть мамой нелегко! – ее слова били мне в лицо, и я смогла ощутить непробиваемую твердость, которая просачивалась из каждой клеточки ее существа. – Я согласна с тобой! Ну, хорошо! Допустим, это правда! А чего ты ожидала, ведь ты уже взрослая девушка! Наше детство давно закончилось, и сейчас наша очередь растить детей! Или тебе больше по душе вариант без семьи, чтобы ты могла сконцентрироваться только на карьерном росте?! – и мне показалось, что, кроме упрека, сейчас в словах кузины чувствовалась и легкая насмешка.

Для меня как женщины слово „карьера” звучало слегка искусственно, приукрашено, и я была уверена, что это казалось не только мне. Я твердо знала, что многие девушки не грезят о том, чтобы каждое утро подниматься с кровати и спешить на нелюбимую работу. Но чтобы сделать эту работу более-менее привлекательной, придумали красивое слово „карьера”. Ведь те, у кого есть „карьера”, ездят в командировки, проживают в дорогих отелях и, конечно, они в состоянии купить все, чего душа захочет.

„Да, это так здорово! Так ты воспринимаешь себя преуспевающей женщиной! – подумала я с легкой грустью, потому что у меня не было успехов в карьерном росте. – А разве невозможно воспринимать себе за успешной женщиной без карьеры?”.

Мой взгляд скользнул и остановился на детях.

Сейчас они играли спокойно, и никому бы не пришло в голову, что всего лишь несколько минут назад они устроили ужасную драку. И в моим воображении воздух снова засвистел рыданий и маленьких кулачков…

– Ну, что ты задумалась? – Анжелика вырвала меня из размышлений. – Скажешь, что я неправа?! Тася, дети – наше будущее независимо от карьерного роста!

Да, это так. Хоть нам и часто невыносимо трудно, мы, мамочки, ничто без наших детей.

– Ты, конечно, права! Каждая женщина мечтает иметь детей… Но… но я чувствую себя так, будто моя молодость утрачена навсегда.

– Не принимай это так близко к сердцу! Просто твоя молодость перешла в другую, более серьезную стадию. – и Анжелика наградила меня поучительным взглядом.

Я ответила ей… Но не могла определить, каким именно взглядом: мой напуганный взор словно выражал неописуемую смесь страха от неизбежности судьбы и недостаточного понимания.

– Конечно, сейчас тебе сложно осознать это, ты вся словно комок нервов. Но наберись терпения! Постепенно растущий ребенок начнет думать, понимать. Тогда и тебе станет легче.

„Тебе легко так говорить! – и сердце мое облилось кровью. – Твоя мама – замечательная тетя Лида, которая живет по соседству, а моя мама находится далеко, в Екатеринбургской области”. Но все же в глубине души я осознавала: „Нельзя быть такой забиякой” – и выдала самый невинный вопрос:

– Ты считаешь, что все это временно? И недомогания, вопли и капризы ребенка скоро прекратятся?

Двоюродная сестра продолжала смотреть на меня с жалостью. Она ничего не ответила, ее губы превратились в черточку, брови были подняты от удивления.

„Наверное, это конец – конец моей прошлой жизни, или все же есть шанс, чтобы все изменилось к лучшему?” – мои глаза спрашивали ее с надеждой и тревогой.

Анжелика даже не моргнула, она неподвижно смотрела в пустоту.

– Когда же наступит эта золотая пора?! – все настаивала я, а взгляд двоюродной сестры все больше наполнялся сочувствием и страхом.

– Ну, скажем… Когда ребенку исполнится лет пять.... – ответила, как мне показалось, неуверенно моя кузина. Ее глаза потемнели, веки опустились, а я уже была уверена: до сознания Анжелики сейчас доносились жалобы мам неодаренных школьников – их собственные крики и вопли их несчастных детей. Ой, как они сидели до 11 часов вечера, пытаясь что-то понять в сложных уравнениях из учебника, а потом все это внятно объяснить своему ничего не понимающему ребенку!

– И ты уверена, что в пять лет все образуется? – мой голос помог Анжелике выйти из ужасающей даже для нее реальности.