Семейные ценности

– Ну, да, – ответила та торопливо, словно боясь, что я вот-вот рассекречу ее, и Анжелика зайдется в жалобных рыданиях по поводу школы, напрочь забыв о том, что ее собственному ребенку только недавно исполнилось девять месяцев. Вот такие, мы, мамочки! Часто нервничаем по пустякам, не осознавая, что это действительно „пустяки” – как наши мужья постоянно пытаются нам „втыкать в мозги”. Мы слишком эмоционально воспринимаем все наши взлеты и падения, а проблемы наших мужей и детей для нас – самая непреходящая боль на свете! Иногда мы неосознанно и одновременно настолько безжалостно сгущаем темные краски происходящего, что нашим родственникам (мужу и детям) остается, в зависимости от темперамента, либо тихо посочувствовать нам, либо кричать на весь мир.

– Ты помни, что бы ни случилось, семья – это святое! – назидательно продолжала Анжелика, все еще отказываясь предаваться жалобам о многострадальной женской участи.

– Да, ты права, – произнесла я, глядя с умилением на детей, которые продолжали спокойно играть, забыв о недавней ссоре.

– Попробуй сконцентрировать свое сознание только на положительных моментах семейной жизни!

„Мудро сказано”, – подумала я и напрягла свой разум в поисках счастливых моментов после рождения Саши.

Конечно, они были: и как ребенок беспечно смеялся, и как постепенно его маленький ротик пытался что-то выговаривать. И когда он произносил эти звуки, подобные приятному воркованию голубя, они были для меня такой неслыханной радостью!

– Да, ты снова права. Семья всегда может сделать тебя счастливой, особенно если в ней растет маленький ребенок! Но за этим счастьем всегда скрывается такая неимоверная ответственность, что иногда мне кажется, будто все эти моменты, исполненные такой невероятной радостью – словно другая реальность, а все, что остается нам, родителям, это беспричинные рыдания ребенка, его непонятные капризы и давно забытые нами детские болезни.

– Дорогая, ты лучше попробуй создать вокруг себя ореол беззаботности. Ты слишком сильно цепляешься за сложные моменты в жизни. В твоем сознании они приукрашены и выглядят намного сложнее, чем есть на самом-то деле, – попыталась объяснить мне Анжелика, но я все же не сдавалась, настаивая на своем. Я по-прежнему продолжала ощущать действительность как полосы черного и белого, где почему-то темные краски часто перекрывали светлые.

– Разве я выгляжу до такой степени разбитой?! – спросила я в русле своей преувеличенной безысходности.

– Ты привлекательная молодая женщина, и всем своим сердцем должна это осознавать! – несколько раз повторила моя кузина, и пока я собиралась сказать что-нибудь, на красивых губах Анжелики сияла неподдельная улыбка.

„Мда, возможно это так. То, что мне только что объяснили, нужно постоянно держать в уме: я привлекательная молодая женщина, привлекательная молодая женщина, молодая женщина.” – и мои губы мало по малу растянулись в улыбку, наслаждаясь звучащими, как эхо, подбадривающими словами. И неожиданно о „многострадальной женской участи” было забыто! Я уже не впадала в отчаяние при одном только воспоминании о недавних, разрывающих сердце, рыданиях ребенка и вчерашних, полных укора, криков мужа.

Но этому только что созданному положительному настрою не было времени полностью завладеть моей душой, и я лишь считанные секунды смогла упиться этим дивным состоянием....

И вновь перед нами, бедными мамочками, разразилась сцена, где на главные роли претендовали наши несмышленые дети. На этот раз центром нашего внимания стал младший сын Анжелики Вадим, и мы с кузиной направились именно к нему, чтобы освободить злосчастного мальчугана из рук внезапно рассвирепевших Ромы и Саши. Малыши, отдающие все силы „бою”, не замечали приближение „врага” т. е. своих мам, и они продолжали безостановочно колотить бедного Вадика совочками для песка.

– Что вы делаете!? Как не стыдно! – я еле узнала резкие звуки своего собственного голоса, настолько я была раздосадованной.

А затем ощутила на своем плече нежную руку двоюродной сестры:

– Тася, будь поласковее, это все-таки дети!

„И создай вокруг себя атмосферу неизменного спокойствия”, – повторила я про себя.

– Глава 3 -

Мы с Сашкой находились дома. Уже два месяца мы не гуляли с двоюродной сестрой. Анжелика мне предлагала поехать куда-нибудь с детьми, но, вспоминая нашу последнюю встречу, я боялась – мои вьющиеся волосы поднимались дыбом при одной только мысли о вероятной драматической развязке, в центре которой, безусловно, будут наши собственные чада.

„Да, быть мамой, это что-то!” Что именно – я не была в состоянии точно определить, но „ЧТО-ТО”! Конечно, это что-то невероятное, волшебное, но еще и что-то слишком ответственное, что часто держит, нас мамочек, в постоянной нервозности. И чтобы как-то остановить весь этот беспрерывный галдеж, кулачки, вопли и сопли, я предпочитала гулять с Сашей в находящемся неподалеку от нас парке.