Семен Дежнев — первопроходец

Стадухин был согласен с идеей объединения отрядов. Понимал необходимость такого объединения и Зырян. Но уж очень не хотелось Дмитрию становиться в подчинение Стадухину. Спокойный и уравновешенный Зырян неожиданно стал несговорчивым, упрямым. Каждый из предводителей отрядов претендовал на роль первооткрывателя и высказывал свои личные амбиции.

Несколько раз оба предводителя Стадухин и Зырян возвращались к разговору об объединении отрядов. Спорили, приводили свои доводы и никак не могли договориться. Зырян ссылался на то, что раньше Михайлы пришёл в этот край и поэтому больше имеет прав на первенство. Стадухин горячился, доказывая, что и он со своим отрядом не в избе грелся, а осваивал верховья Индигирки, посылал казаков проложить путь к Дамскому морю, немало претерпел от воинственных ламутов. Михайло выходил из себя, ругался непотребно. Отношения между обоими стали натянутыми. Наконец Стадухин предложил:

   — Спросим мнение одного из опытных, бывалых казаков, хотя бы Семейку Дежнёва. Пусть рассудит нас.

   — Помиритесь, казаки, — начал Дежнёв. — Не хочу отдавать предпочтение ни одному из вас. Оба люди достойные, бывалые. Зырян был моим сотоварищем по янской службе. Михайло предводительствовал на Оймяконе и тоже хлебнул фунт лиха. Имеет ли смысл говорить сейчас о том, чьи заслуги больше. Подумаем о пользе дела, о дальнейшей службе. По праву, новый поход должен возглавить Михайло, поскольку большинство людей будет из его отряда. Но не будем забывать, что и Дмитрий Зырян тоже возглавлял отряд, умалять его заслуги. Быть ему вторым человеком в объединённом отряде, первым помощником у Михайлы.

   — Я согласен, — произнёс Стадухин и протянул руку Зыряну.

   — Согласен... — без большого восторга произнёс Зырян. Он видел, что предложение Дежнёва было единственно возможным путём.

На Колыму вызвались пойти далеко не все. Зато к стадухинским присоединились некоторые промышленники и торговые люди. А Стадухин, оставшись с Дежнёвым наедине, сказал ему с удовлетворением:

   — А ты мудрец, Семейка. Помог уломать этого упрямца Митяйку. Спасибо тебе.

   — Не стоит благодарности, Михайло. Любой здравомыслящий казак высказал бы то же самое. Уверен, что и Зырян это понял. А упрямился потому, что не хотел терять своё начальственное положение и становиться твоим подчинённым.

   — Пошто так? Ужель я такой страшный?

   — Тебе виднее. Ты бы, Михайло, всё же щадил Зыряна впредь.

   — Это уж как получится. Впредь загадывать не будем.

Так продолжалось открытие и освоение русскими людьми обширной территории северо-восточной Азии. Нижнеиндигирское зимовье и острожек на Алазее становились теми опорными пунктами, откуда русские землепроходцы уходили всё далее и далее на восток.

12. НА КОЛЫМЕ

Если считать всех торговых людей, намеревавшихся присоединиться к отряду Стадухина-Зыряна, одного стадухинского коча было явно недостаточно. Тот коч, на котором торговые люди приплыли с Ленского устья на Индигирку, крепко потрепало льдами Студёного моря. Судно дало течь. В левом борту зияла наспех заделанная пробоина. Парус превратился в лохмотья.

Михайло Стадухин собрал для деловой беседы всех главных предводителей торговых людей, пригласил и Зыряна с Дежнёвым. Спросил резко:

   — Что будем делать, люди торговые, коли собираетесь с нами плыть на реку Ковыму?

   — Обветшал наш коч, не дотянем, Михайло. Помог бы нам новое судёнышко смастерить, — высказался купеческий сын Ивашка Перминов.

   — Смастерить новый коч, говоришь? — со злой иронией произнёс Стадухин. — А где я тебе возьму добротный корабельный лес? Может, рожу, ась? В здешней тундре, кроме клюквы и мха, ничего не растёт.

Перминов понуро опустил голову и виновато помалкивал.

   — Что скажешь на сей счёт, Митрий? — спросил Стадухин Зыряна.

   — Считаю, наладить побитый коч возможно, коли умело взяться за дело, — весомо произнёс Зырян.

   — Вот и я так считаю, — поддержал его Дежнёв.

   — Коли так, ступайте с богом, други мои. Беритесь за дело, — принял решение Михайло. — Митрий, подбери из отряда команду хороших корабелов. Пусть помогут торговым людям.

В команду вошёл и Семён Дежнёв, ещё со времени своего пинежского жития искусный в плотницком ремесле. Пробоину коча старательно заделали, сменили разбитый руль, заново проконопатили и просмолили борта, поставили новый парус взамен превратившегося в лохмотья и тронулись в путь. Впереди шёл коч казачьего отряда, за ним, на некотором отдалении, судно торговых людей. Стадухин расщедрился дать в помощь торговым людям двух казаков, опытных мореходов.