Семена прошлого

– Как только я увидела Барта, я влюбилась в него. В его черных глазах есть что-то магнетическое, даже мистическое и очень притягивающее. А сегодня вечером он повел меня в свой офис и там поведал долгую и странную историю о себе. Он рассказывал как чужой, незнакомый мне человек и говорил о себе как о постороннем, даже с неприязнью. Я ощущала себя как клиент банка, за реакцией которого внимательно наблюдают и по ней судят о его выгодности. Я не знаю, чего он хотел от меня; видимо, он думал, что я разочаруюсь в нем или буду шокирована. Но в то же время он смотрел на меня таким умоляющим взглядом… Он так любит вас, Кэти… он любит вас до умопомрачения, – неожиданно выпалила она, и я выпрямилась в кресле, потрясенная ее бессмысленным, сумасшедшим, как мне показалось, утверждением. – Не знаю, осознает ли он сам, как сильно любит вас. Он предпочитает думать, что ненавидит вас из-за вашей связи с братом. – Тони опустила глаза. – Простите меня за то, что я вмешиваюсь в вашу личную жизнь, но я хотела говорить откровенно…

– Продолжай, – ободрила я ее.

– Он ненавидит вас, потому что внушил себе, что должен ненавидеть. Но он никак не решит, какое чувство в нем сильнее: любовь к вам или ненависть. Ему нужна такая женщина, как вы, но он сам не понимает этого.

Она помолчала, подняла на меня глаза. Я заинтересованно ждала, что она еще скажет.

– Кэти, я откровенно высказала ему свое мнение, что он ищет, пока безуспешно ищет женщину, которая напоминала бы ему мать. Он смертельно побледнел, почти побелел. Кажется, он был в шоке.

Она ждала, как я отреагирую.

– Тони, ты, скорее всего, ошибаешься. Барту нужна не такая, как я, а полная противоположность.

– Кэти, когда-то я изучала психологию. Барт слишком много думает о вас, переживает из-за вас, слишком ненавидит вас. Пока я слушала его, я старалась размышлять над причинами. Барт упомянул факт, что он никогда не был психически уравновешен, и сказал, что в любой день он может сорваться, его объявят невменяемым и он лишится наследства. Все это выглядело так, будто он хотел, чтобы я возненавидела его, разорвала все связи и ушла… поэтому… поэтому я собираюсь порвать с ним и уйти. – И она заплакала, закрыв лицо руками. Сквозь ее тонкие пальцы потекли слезы. – Хотя я очень люблю его и думала, что он тоже меня любит, я не могу продолжать быть с человеком, который так мало верит в меня и, что еще хуже, в себя самого.

Я вскочила и попыталась успокоить ее:

– Пожалуйста, не уходи, Тони, останься. Дай Барту шанс. Дай ему обдумать все и успокоиться. Барт всегда поступал необдуманно, импульсивно. Всему виной этот его дядя, который нашептывает ему, наговаривает на всех и на тебя, говоря, что ты любишь не Барта, а его деньги. Это не Барт сумасшедший, а Джоэл, который диктует Барту, что́ тот должен искать в будущей жене.

Смахнув слезы, Тони с надеждой посмотрела на меня. Как бы мне хотелось помочь Барту избавиться от его детских страхов и избавить его от влияния Джоэла!

– Тони, дети обожают тебя, и мне нужна твоя помощь. Останься помогать нам с Джори и постарайся сделать так, чтобы он был занят. Ему очень нужно внимание, но нужна и медицинская помощь, чтобы поддерживать физическую форму. И помни: Барт непредсказуем, иногда нелогичен, но он любит тебя. Он несколько раз говорил мне, что любит тебя, восхищается тобой. Он проверяет твою любовь, но то, что он сказал, – правда. Он действительно был в детстве душевно неуравновешен, но на то были причины. Если ты будешь сильна в своей любви к нему, то ты спасешь его от себя самого и от этого дяди.

Тони осталась у нас, и жизнь потекла как обычно.

Дейрдре еще до своего дня рождения начала свободно ходить всюду, где ей хотелось. Маленькая, но говорливая, с золотыми кудряшками, она очаровала всех. Ее непрестанное гульканье превратилось со временем в ясно различимые слова, и Даррен скоро начал ей подражать. Хотя Даррен был более нерешителен в движениях и разговоре, его не страшила темнота, и он неутомимо исследовал все уголки и закоулки. Его страсть к исследованию была столь велика, что мне пришлось убрать с полок, до которых он мог достать, все дорогостоящие вещи, особенно произведения искусства.

Пришло письмо от Синди, в котором она писала, что очень соскучилась по дому и домашним и хотела бы провести с нами День благодарения и Рождество. Но на Новый год она приглашена в Нью-Йорк и поэтому улетит от нас после Рождества.

Я протянула письмо Джори. Он прочел и улыбнулся мне:

– Ты написала ей о романе Тони с Бартом?

– Нет.

Честно говоря, я хотела, чтобы Синди прилетела и увидела все сама.

Летом, когда уезжала Синди, Тони успела проработать у нас всего дня два, и к тому же Синди пребывала в столь мрачном настроении, что почти не взглянула на Тони: для нее это была просто очередная прислуга.

Пришел день приезда Синди. Он выдался пронизывающе холодным. Мы с Крисом стояли возле поручня ограждения, когда Синди сошла по трапу, одетая в ярко-красное; она была так красива, что все люди в аэропорту на нее оглядывались.