Семеро братьев

А а п о. Верно, Юхани! Правда, путь к ней лежит через кровавые трупы, но делать нечего.

Ю х а н и. Делать нечего! И да разольется вокруг камня Хийси багровая кровь! Счастливцы мы! Скоро будем уплетать мясо, как волки!

А а п о. Но чем мы расквитаемся за сорок быков?

Ю х а н и. Дело идет о жизни и смерти, и тут нас защитит закон. Перебьем всех быков, и пускай толстобрюхий хозяин Виэртола забирает свое мясо, коль ему угодно. Нам до этого дела нет!

А а п о. Что будет — увидим после, когда со всем будет покончено. А когда свершится это великое побоище, нам придется взяться за другое дело. Как только повалим последнего быка, начнем снимать шкуры. А одному из нас придется бежать с недоброй вестью в Виэртолу.

Ю х а н и. Дельный совет. Шкуры надо снять, не то к мясу прилипнут. Да будет так, а там пусть кто хочет забирает и кожи, и мясо, и кишки с потрохами. Тушу на плаху — и снимай шкуру! У нас у каждого по острому ножу, а у моего лезвие все равно что змеиное жало. Так что возьмемтесь-ка за кровавое дело. Зарядим ружья, если они у кого разряжены, и начнем кровавую бойню.

А а п о. Но послушайте, братья! Не лучше ли нам еще час-другой поголодать, — тем более что теперь наше спасение — дело верное. Давайте-ка еще раз испробуем силу шести глоток и снова подождем. Это ведь последние минуты наших мук и неволи.

Ю х а н и. Конечно, голод — не тетка, но пусть будет по-твоему. Давайте кричать, авось и выпутаемся из беды без кровопролития. Только это тщетная надежда. Что ж, можно и подождать, ружья наши никуда не уйдут. Давайте крикнем что есть мочи. Умоляю, сделайте это еще разок, ведь я вам приказываю. Что ты, Туомас, молчишь, как этот камень? Ну-ка, гаркни! Умоляю тебя, исполни мое решение.

Т у о м а с. Не мели языком. Я сделаю так, как решат все.

Ю х а н и. Ну, приготовились! Раз, два, три!

И они снова прокричали, прокричали семь раз. И далеко вокруг раскатился их крик и вой собак. Потом они снова уселись в ожидании, и хотя их сильно донимал голод, но твердая вера в спасение придавала новые силы. Один только Лаури не ведал ни мук голода, ни радостей надежды. Бледный, лежал он у ног братьев и громко храпел. Братья переждали минуту-другую; а между тем солнце уже третий раз клонилось к закату. Наконец Юхани, услышав слабый раскат грома с северо-востока, в отчаянии скомандовал: «Пали, ребята! Да поможет нам бог! Аминь!» И началась кровавая бойня.

Густое облако дыма окутало камень Хийси, а сквозь дым с грохотом и огненными вспышками летела смерть в бычье стадо. Там и здесь с ревом вздымались на дыбы сраженные животные и тут же опять валились на землю, содрогаясь в предсмертных муках. Пуля пробивала череп, и бык не успевал даже пошевелиться: мгновенно испуская дух, он вытягивал коченеющие ноги. Лишь кровь темно-красным фонтаном била из раны и лилась на землю. А животное, раненное в грудь, но не в самое сердце, долго еще металось среди своих собратьев, но потом и оно опрокидывалось на траву и несколько мгновений с приглушенным ревом било ногами в воздухе. Страх и смятение овладели стадом, почуявшим запах крови, и оно в исступлении сбилось в кучу. Высунув языки и выпучив глаза, оглашая лес страшным ревом, быки раскидывали хворост, дерн и комья земли.

А братья, окутанные дымом и бледные как призраки, стояли на камне и беспрерывно стреляли, перезаряжали ружья и снова стреляли, и быки один за другим валились наземь. Сверкали и гремели выстрелы, но еще сильней грохотало и сверкало в небесах, где по гребням туч раскатывала гроза. На камне Хийси и поляне вокруг него стало совсем темно. И в этом мраке беспрерывно раздавались бычий рев, вой собак, треск выстрелов, сливавшиеся с раскатами грома, а в вершинах елей шумела буря. То были страшные мгновения.

Наконец проснулся и Лаури, приоткрыл глаза и увидел вокруг себя только устрашающий мрак и в нем — призрачные силуэты людей. Отовсюду — сбоку, снизу, сверху — слышал он неимоверный грохот, и ему показалось, что все кругом с бешеной быстротой валится куда-то. Ужасная мысль мелькнула в его голове, и он пробормотал про себя: «Вот так-то и проваливаются в адское пекло, вот так! Ну что ж, в пекло так в пекло, делать нечего». И, сказав это, повернулся на другой бок, закрыл глаза и опять заснул крепким сном.

Словно военная крепость, окутался камень Хийси облаками порохового дыма, и раскатам небесного грома вторила ружейная пальба. Кругом лилась кровь, и сотни бычьих копыт мелькали в воздухе. Гроза не унималась, вскоре тучи извергли на шумящий лес потоки воды. Но с кровавой бойней уже было покончено — от былого леса рогов не уцелело ни одной пары. Все тридцать три быка Виэртолы валялись на земле; одни уже испустили дух, другие еще бились ногами о землю. Кое-где слышались хриплые предсмертные вздохи.