Семья

Любаша вмиг преобразилась. На смену маленькой девочке вышла взрослая женщина, которая ловкими пальцами быстро скрутила волосы в неаккуратный узел и закрепила его шпильками, лежащими на прикроватной тумбочке. Во время этой процедуры она, не отрываясь, смотрела Саше в глаза. Подаренный им шёлковый халатик выгодно подчеркивал все изгибы её роскошного тела, замершего в шаге от него. Люба мягко толкнула его в плечи, и он послушно улёгся на кровать, не забыв подложить подушку под спину. Саша не хотел пропустить ни одной секунды из представления, которое она собиралась ему устроить. Выбившаяся рыжая прядь упала на её лицо, и Любаша игриво сдула ту в сторону, прежде чем запрыгнуть на него. Её язык пробежался по левому уху Саши, затем по правому. Кто бы сомневался, что она начнёт издалека, а он и не думал. Прикрыв от удовольствия глаза, он ждал основного действа. Любаша всегда всё делала обстоятельно, не оставляя ничего без внимания. Пробежав языком по шее, она добралась до его груди. Его соски тут же сморщились от влажной прохлады. Кончик её язычка скрылся в пупке, вызвав у него нетерпеливую дрожь. Сердце учащенно забилось, и он жадно распахнул глаза, чтобы ничего не упустить. Она дразнила его, проводя языком совсем рядом с членом, давно застывшим памятником её умениям. Слева, затем справа. Она не пропустила ни одного сантиметра его мошонки, и он не выдержал. Довольно грубо ухватив Любашу за волосы, он до упора ворвался в её рот. Наконец-то.

Глава 6

1985 год Наташа

Прошло уже почти два года, как они переехали в этот город. Дети привыкли к новому месту достаточно быстро, и это было маленьким светлым пятном в том мраке, который окружал Наташу в последнее время. Она тосковала по родному городу, по знакомым силуэтам домов и «родных» учреждений, хотя там её больше ничего не удерживало. Она могла часами жаловаться Владимиру Ивановичу и родителям, блуждая по Романовскому кладбищу и переходя от одной могилы к другой, но это было слабое утешение для её разбитого сердца и самолюбия. У неё не было больше сил терпеть сочувствующие взгляды знакомых и жить в квартире, где всё напоминало об этом предателе Сашке. Наташе казалось, что все вокруг знают о том, что она дважды не состоялась как жена и украдкой шептались ей вслед, обсуждая этот факт и насмехаясь над ней. Это было так невыносимо, что появилась мысль сбежать куда глаза глядят от этих всезнающих злопыхателей. Вопрос «Куда?» круглосуточно сидел в её мыслях пока она, наконец, не получила на него ответ.

Совершенно случайно в одной из местных газет Наташа увидела объявление о междугородном обмене квартир и именно тогда у неё начал созревать конкретный план «великого побега». Телефонные переговоры с приятным женским голосом и поездка в соседний город только утвердили Наташу в том, что это то, что нужно ей и детям. Новая квартира была чудесной, в хорошем растущем районе. Школа и садик буквально в нескольких шагах от дома, что ещё нужно? Этот обмен был на удивление равноценным, но самое главное, что здесь никто не знал о её позоре. Она могла спокойно ходить по незнакомым улицам и её спина не плавилась от чужих взглядов доброжелателей.

Звонок старой подруги разбередил едва затянувшуюся рану в её душе. Её искал Сашка. Он был небрит, неряшливо одет и, по словам Таньки, она «чуть не заспиртовалась» от сильнейшего перегара, который стал его визитной карточкой в последнее время.

Наташа узнала, что с работы Сашку выперли, не помогли ни связи, ни знакомства. Он заклеймил себя штампом о разводе, а его начальник, друг покойного Владимира Ивановича, вместо того чтобы поддержать и где-то уберечь только ускорил процесс падения. Василий Петрович знал о том, как его покойный друг любил свою невестку и внучку, поэтому развод Сашки воспринял как личное оскорбление. Он же помог ей с переездом сюда и оформлением на работу в строительное управление, ни словом не обмолвившись о своей вендетте бывшему подчинённому и сыну старого друга. Дай бог ему здоровья. Ей подумалось, что Владимир Иванович даже с того света продолжает заботиться о ней.

Подруга Танька, с которой они не общались несколько месяцев по причине дороговизны междугородных звонков, громко торжествовала от справедливого возмездия. Наташа подозревала, что дорогая связь – не единственная причина отсутствия общения между ними. Ей казалось, что Танька боится заразиться от неё невезением, ведь у неё с мужем всё было более или менее. На вопросы Наташи о том, как у них дела, она так и отвечала: «Более или менее» и тут же переводила разговор. Безумно устав от такого общения и от себя, ожидающей новостей о бывшем муже, Наташа перестала ей звонить.