Семья для чемпиона

Я глянула на часы. У меня есть плюс-минус тридцать минут, чтобы спровадить начальство и не допустить их с ребенком личного знакомства. Сдается мне, ничем хорошим этом не закончится. Только для начала мне очень-очень надо в туалет!

– Классная была игра. Спасибо, что пригласила, Ава. Такой заряд энергии, ух!

«Не приглашала, ты сам пришел», – грубо про себя.

– Всегда пожалуйста, – вежливо вслух.

– Оказывается, подростковый хоккей тоже бывает зрелищным. Хотя я больше предпочитаю матчи взрослой сборной страны. Вот где настоящее рубилово!

– И до таких матчей дорастем. Извини, ты не против, я отлучусь в уборную. Буквально на пару минут.

– Да, конечно. Буду ждать тебя на первом этаже.

– Можно… м-м, не ждать. Зачем я буду тебя задерживать. Неудобно.

– Я все же дождусь.

– Ладно, – давлю в себе разочарованный вздох, – хорошо, – улыбаюсь и сворачиваю в сторону туалетов. Иду прямо по коридору и ныряю за дверь с табличкой дамы в шляпе. Пусто. Благо это не матч основного клуба. В дни игры КХЛ тут не пробиться.

Захожу в одну из кабинок, закрываясь и вешая сумочку на крючок. Тянусь к пуговице на брюках, когда дверь в женскую уборную открывается и в тишину врываются голоса. Два. Разумеется, женских. Один кажется до боли знакомым.

Мне бы делать свои дела и не обращать внимания, но на фразе:

– Видела ее сегодня на трибуне? За сына болела. Господи, не понимаю, что он в этой простушке нашел. – Замираю, задержав дыхание.

Это не про тебя, Ава.

Забудь.

Выдохни.

Мало ли кого они обсуждают…

– Видела, – фыркает вторая дамочка, с голосом погрубее. – Обычная среднестатистическая баба. Ничего в ней примечательного. Или у Ремизова такой отвратительный вкус на женщин, или я не понимаю, как она его захомутала.

Все внутри падает.

Ну почему в этой жизни если день плохой, то жопа наступает сразу по всем, мать его, фронтам?!

– У меня только одно предположение, – фыркает первая. – Может, отсасывает классно?

– Точно.

Курицы противно гогочут, как стая чаек над свалкой. Меня бросает в краску. Я до боли стискиваю кулаки и сжимаю челюсти. Пустоголовые идиотки! Господи, как это мерзко, как будто на меня только что вывалили тонну помойного дерьма! Знать, что тебя за спиной обсуждают и осуждают, хреново. Но слышать это своими ушами – верх хреновости!

– А что, хоккеисты падкие на такие вещи, Юлич. Им отношения строить некогда. Главное, чтобы регулярно давала, не задавала лишних вопросов, щи, борщи варила и дома ждала, как послушная собачонка, пока они по командировкам трахают шлюшек-фанаток.

– Ну, по ней и видно. Что такой только дома и ждать. Больше ничего выдающегося. Даже фигура и та стремная. Ни сисек, ни задницы. Да еще и с прицепом. Проигрышный вариант по всем фронтам.

Я не выдерживаю. Резко, с клацанием дергаю щеколду и открываю дверь. Две пары глаз устремляют на меня свой удивленный взор. Ну точно. Одну из них я знаю. Мать одного из игроков в Димкиной команде. Пересекались пару раз на трибунах. Даже вежливо здоровались кивками. Милой она мне казалось. Взрослой, мудрой, воспитанной женщиной. А оказалась змеей подколодной!

– Ой, – включает дурочку та, что выдала предположение про мой талант по части оральных ласк, – Аврелия, кажется? Я Юлия, приятно познакомиться, – тянет свою руку.

Я отбиваю ее ладонь своей, бросая:

– Что, девчонки, кого из вас продинамил мой муж?

Дамочки переглядываются. Молчат. И если Юля готова дать деру, то рыжеволосая мамашка игрока из Димкиной команды складывает руки на груди, борзо выпячивая подбородок:

– А что, принцесса, правда глаза колет?

– Все ясно, – улыбаюсь, заламывая бровь. – Тебя, значит. Что, минет не помог? Так вот запомни, – делаю шаг вперед, – я не простушка-собачонка, а мой сын не прицеп. И если кого Ремизов и трахает, то только меня, а вам остается умываться слезами и топиться в собственной желчи, потому что таким, как вы, – оглядываю обеих, – с таким, как Ярослав, счастье в личной жизни не светит. Уж поверьте мне, жене хоккеиста, мало уметь раздвигать ноги и караулить дом. Нужно еще как минимум быть интересной личностью, а с этим, я погляжу, у вас сильные проблемы, – задираю уголок губы в ехидной ухмылке. – Прокачивайте свою индивидуальность, девочки. Качайте мозговые извилины, а не ботокс в губы.

Курицы молча переглядываются.

Я хватаю с крючка свою сумку и, не оборачиваясь, испытывая ни с чем не сравнимое чувство превосходства, покидаю женскую уборную в абсолютной тишине. Стервы! Твари! Курицы!