Семья для нефтяного магната

Валерий встречает нас с Михаилом возле здания аэропорта. Коротко общаясь по-рабочим вопросам едем в офис. «Газинвест» категорично хочет подписать договор именно сегодня.

Пока поднимаюсь в лифте, меня потряхивает, как пацана, от того, что скоро увижу любимую женщину. Любимую? Да, похоже, что так и есть. Судьба берегла меня до сорока трёх, чтобы в один день шандарахнуть и не оставить шанса на побег. Стремное чувство. Мне пока совсем не нравится.

Захожу в конференц зал и среди общего гула голосов слышу только один. Ее.

— Да, Семён, я поняла. Постараюсь сегодня пораньше освободиться. Самое позднее — в шесть.

А дальше шёпот, смех. Ее. Его. Не понял?!!

Замираю за спинами Назимы и своего айтишника, с трудом сдерживаясь, чтобы его не треснуть. Прям сверху по черепушке, чтобы по самую ширинку в землю вошёл.

— Добрый день, — говорю напряжённо.

Оборачиваются.

Назима вспыхивает своими бесстыжими щеками. От этого мне хочется сорваться и наорать на неё ещё сильнее.

— Здравствуйте, Константин Петрович, — выдаёт вежливо. — Все готово. Можете начинать.

— Здравствуйте, — кивает Семён. — Мы сделали презентацию динамической и панорамной, как вы просили.

«Какие молодцы… Что ещё успели?» — хочется съехидничать, но я прикусываю язык.

— Да, начинаем, — киваю и ухожу в центр стола, уже точно зная, что никто сегодня ни в шесть, ни уж тем более «пораньше» не освободится.

После совещания отправляю Михаила вместе с юристами в «Газинвест», а сам ухожу к себе, мстительно радуясь тому, что мы с Назимой сегодня будем работать одни, и значит, по-любому поговорим.

— Кофе принеси, пожалуйста, — прошу ее, проходя в кабинет.

Специально не задерживаю даже взгляда. Надо успокоиться. Иначе просто поломаю или покусаю.

Открываю окна и беру из бара бутылку минералки. Осушаю ее сразу наполовину. Падаю на кресло и включаю компьютер, делая вид, что очень занят. Так, чем бы ее таким до талого загрузить?

Сношу из локальной сети журнал исходящей документации за последние две недели и выдыхаю. То что нужно.

Назима появляется в дверях примерно через пятнадцать минут. На подносе чашка кофе и тарелка с бутербродами. Издевается будто надо мной… Еда, приготовленная ее руками для меня фетиш. Это я тоже понял пока двое суток жрал, где попало.

Посуда характерно звенит мелкой рябью, выдавая нервозность моей молодой секретарши.

— Ваш кофе, — шелестит она.

— Спасибо, — киваю, встречая ее прямым взглядом. — Тебе понравились цветы, Назима? — строго интересуюсь, специально немного вгоняя ее в моральный долг. — Я сам выбирал.

— Да, спасибо, — начинает метаться взглядом и теребить край пиджака. — Но я думаю, Константин Петрович, что это было лишним. Анна Ивановна говорила, что вы принципиально не заводите романов с сотрудницами. Это отличная традиция. Я вас за это очень уважаю…

Приходя в банальное бешенство от ее игр смыслами, стискиваю подлокотники кресла. Перехитрить меня решила?

— Да, — прищуриваюсь, — и ещё не поважаю никакие личные отношения между сотрудниками.

— Почему вы мне это говорите? — наконец-то ее голос приобретает звук и начинает оскорбленно звенеть.

— Предупреждаю, — цежу сквозь зубы. — И ещё. К вечеру заполнишь полностью журнал исходящей документации. Каждый приказ и договор должен быть зарегистрирован, я не понимаю, почему вы его не вели!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​- Вели! — распахивает глаза Назима. — Я вчера лично последние вбивала.

— Подойди и покажи, — ухмыляясь, откапываюсь от своего компьютера.

Подойдёшь?

— Я у себя посмотрю, — отвечает она и неловко переминается с ноги на ногу, оставляя между нами стол в качестве препятствия.

— Иди… — хмурюсь.

— Константин Петрович, — выпуливает, — можно мне уйти сегодня чуть-чуть пораньше. Около пяти…

Делаю глубокий шумный вдох.

— Закончите журнал и идите, — отвечаю холодно и равнодушно. В груди начинает растекается яд.

Круглосуточно вы теперь работаете, Назима Тимуровна.

— Но это же часов на пять работы! — восклицает. — А сейчас уже четыре…

— Значит, уйдёте в девять, — отвечаю резко и предостерегающе. — И впредь будете выполнять обязанности вовремя.

— Я все поняла, — выдёргивает подбородок и решительно выходит за дверь.

Расстёгиваю пуговицы на рубашке и подхожу к окну подышать. Ну выбесила же! Значит, все-таки Семена выбрала… А почему? Потому что мягкий, хоть на хлеб намазывай? Или потому что моложе? Почему, мать твою!?!

Возвращаюсь к столу и остервенело проверяю ящики на наличие сигарет. Ничего. Я ж типо бросил…

Съедаю ее бутерброды и выпиваю кофе. Последнего прошу принести ещё чашку. Да, чтобы прямо из ушей закапал.

Следя за тем, как Назима наклоняется к столу с новым подносом, думаю о том, как бы сейчас ее в кабинете разложил. Женщин иногда нужно брать именно так, не оставляя выбора.

— Может быть, сливки принести? — предлагает она. — Вы, наверное сегодня его уже много выпили.

— Принеси… — хриплю, чувствуя, что сейчас сорвусь. — Нашла таблицу?