Семья для нефтяного магната

С утробным рычанием ловит меня за запястье и вжимает в себя. Его руки жадно сминают мое тело, врываются под пиджак, а следом под блузку.

— Зимушка… — губы впечатываются в мою шею и, обжигая, скользят вверх.

— Отпустите меня… — шепчу шокированная его близостью, — Нет, Константин, пожалуйста! Я думала, что вы порядочный мужчина, а вы… — душат меня слёзы.

— Не бывает порядочных мужчин, девочка, — усмехается он. Гладит костяшками мою скулу и горячо выдыхает, — Красивая… Я хочу тебя. Черррт! — рычит, стремительно сближает наши лица. — Не могу даже смотреть спокойно! С первой минуты не могу. Сошёл с ума. Ты просто не понимаешь, как мне нужна…

От его признаний у меня начинает кружиться голова. Он просто пьян? Или что это? Константин заставляет меня отступить на шаг назад и, подхватив под бёдра, усаживает меня на столешницу. Задохнувшись от стыда, мысленно благодарю Аллаха, что сегодня одета в штаны. Мужчина… между моих разведённых в стороны бёдер! Не муж! Не жених! И я млею, не в силах воспротивиться ему по-настоящему. Это позор, Назима. Если мужчина уважает, он так себя не ведёт…

— Вы же понимаете, что это неправильно… — лепечу, глотая слёзы. — Пожалуйста, не заставляйте меня. Я не ваша женщина!

— Тогда ты станешь моей женой, — говорит решительно, и будто не замечая моего состояния. — Так будет правильно?

— Да, — киваю, — но…

Не успеваю договорить, потому что Константин сжимает в кулак волосы на моем затылке, чтобы не смогла отстраниться и впивается в рот жадным поцелуем. Глубоким, болезненным, страстным. Как будто я — сейчас смысл его жизни. И он просто умрет, если я его оттолкну. Боже, зачем ты дал этому мужчине губы?! Очевидно, чтобы свести меня с ума. Мне кажется, что это не он, а я сейчас пьяная.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тихомиров стягивает с моих рук пиджак. Я осознаю, к чему все идёт и всхлипываю от бессилия.

— Пустите…

— Ты сказала «да», — усмехается Тихомиров, на мгновение отрываясь от меня, — И другой ответ больше не принимается. Ты будешь моей женой, Назима. Единственной наследницей всего этого никому не нужного дерьма!

— Константин, послушайте! — вскрикиваю и мотаю головой. — Я не могу. Я… — сглатываю, собираясь рассказать о беременности. А потом напомнить о Вике, но в этот самый момент в кармане моего пиджака начинает звонить телефон.

Константин коршуном кидается к карману и выхватывает трубку первым.

— Семён, значит… — оскаливается, глядя на экран. — В нем все дело? Влюбилась? Отвечай ему!

— Константин, это не то, что вы подумали…

— Отвечай! — орет, нажимая клавишу «принять вызов» и включает громкую связь.

— Алло, Семён, — говорю быстро, но он успевает перебить.

— Я подъехал, Назима, спускайся…

— Она никуда не спустится, — рявкает в трубку Константин. — Ты уволен, Семён.

Закрываю от ужаса лицо. Телефон летит на пол, экран разлетается в дребезги. Это какой-то кошмар…

Глава 23. За дверью кабинета

Назима

Тяжело дыша, как будто вынырнув с глубины, Костя всаживает кулак в столешницу слева от меня.

— Уходи… — хрипит. — У тебя минута.

Стекаю со стола на пол и едва не падаю, потому что колени подкашиваются. Губы, язык, пальцы… онемели. Это нервное. И я очень хорошо знаю, что если мужчина просит уйти, нужно убегать. Потому что после пострадавших телефона и столешницы может получить и твоё лицо. По нему получать очень больно. Ещё больнее потом есть и пить.

Почему Костя решил обвинить меня в связи с Семёном? Что я сделала не так? Да и кто такой мне Тихомиров, чтобы я перед ним оправдывалась? Но страшно. И обидно. Когда целуют, а потом макают в грязь. Аяз делал также. Неужели все мужчины одинаковые? Неужели не знают никакого иного способа присвоить женщину кроме насилия? Или это именно я другого не заслуживаю? Может быть, действительно провоцирую? Чем? Не понимаю. Мамочка, я не понимаю!

Осторожно обхожу Тихомирова по дуге, постепенно увеличивая расстояние, и срываюсь в приёмную, захлопывая за собой дверь.

Прижимаюсь спиной к шкафу с документами и стекаю по нему на пол, начиная тихо рыдать. Тело с периодичностью в минуту протряхивает крупной дрожью. Как мне быть? Что делать? Где жить? Возвращаться в корпоративную квартиру? Работать я здесь однозначно больше не смогу.

Стягиваю со стола стационарный телефон и набираю номер брата. Мне так стыдно! Но обратиться больше не к кому. «Абонент временно недоступен» — отвечает мне механический голос.

Зависаю, слушая его около минуты. В квартиру все равно придётся вернуться. Там вещи, документы…

С усилием поднимаюсь на ноги, быстро кидаю в сумку вещи, которыми уже успела немного обжиться на столе и выбегаю из кабинета.

Возле лифтов сталкиваюсь с Семёном.

— Назима! — кидается он ко мне. — Что случилось?

Его самого протряхивает. Я шарахаюсь в сторону. Нет! Не надо мне больше сочувствия от мужчин. Оно слишком дорого обходится. Я как-нибудь теперь сама!

— Назима… — он непонимающе смотрит на меня. — Тихомиров что? Тебя обидел? Ударил?

— Нет… — мотаю головой и закусываю губу. — Пусти меня… я уехать хочу.

Пытаюсь проскочить мимо парня в открывшийся лифт.