Семья для нефтяного магната

Оценив эпичный видок Тихомирова начинаю тихо смеяться. Белая рубашка по пояс и трусы. Если бы брат только знал.

— Привет, — усаживаясь рядом с Костей на диван, машу рукой брату на экране компьютера. — Как дела?

Саид хмуро меня разглядывает.

— У тебя все нормально?

— Да… — киваю, прижимаясь к плечу Тихомирова.

— Ладно, это заметно, — откидывается брат на спинку рабочего кресла и слегка покачивается. — Как самочувствие?

— Уже все хорошо, — отвечаю с улыбкой. — Не переживай. Костя меня не обижает.

— Я постараюсь сделать то, что ты просил, — решительно говорит брат Константину. — Но ты, Назима, — переводит на меня взгляд, — пока ничего не жди и будь готова к отрицательному ответу. На меня, конечно, можешь всегда расчитывать. И, раз уж все так вышло, то ждите в гости.

— Не вопрос, — усмехается Тихомиров и немного отстраняется от меня, дотягиваясь до брюк, брошеных на спинку дивана. Достает из кармана маленькую коробочку и открывает ее передо мной, демонстрируя кольцо. — Мне кажется, что его очень сильно не хватает на твоём пальчике…

Берет мою руку и просто надевает украшение на безымянный.

Я перевожу восхищенный взгляд с переливающегося гранями камня на Тихомирова. Когда он успел его купить?

— Очень красиво, — шепчу, чувствуя подозрительное пощипывание в носу.

— Ой, не, это вы без меня, ребята… Позвоню, — добродушно фыркает Саид и отключает видео связь.

Константин кладёт ладонь мне на затылок и притягивает к себе, несколько раз мягко целуя в губы.

— Если хочешь вечером погулять, то сейчас мне нужно хорошо поработать. Я за эти дни прилично выпал из жизни.

— Мне, наверное, тоже пора включаться, — отвечаю смущённо.

— Если будет совсем скучно, то сходишь к Анне Ивановне и спросишь чем помочь. А я в душ и к Сапронову.

Совесть не позволяет мне отсиживаться без дела, и как только Тихомиров уезжает, я направлюсь в номер к начальнице. Конечно, сначала приходится сознаться в том, что у нас с Константином действительно все серьезно. Продемонстрировать кольцо и клятвенно пообещать, взять женщину с собой на регистрацию брака в ЗАГС.

Примерно до четырёх часов дня мы с ней ударно работаем, даже не отвлекаясь на обед, а после она просто выгоняет меня в номер собираться на свидание с Тихомировым.

Я не сильно сопротивляюсь, потому что после болезни все ещё чувствую слабость в мышцах. Хочется полежать. В итоге, едва коснувшись головой подушки, я проваливаюсь в сон на целый час, а потом ношусь по номеру, как ужаленная, чтобы успеть привести себя в порядок к приходу Константина.

Он появляется на пороге номера точно в семь часов, как поезд ржд. Серьёзный. Проходит в номер, убирает в сейф папку с документами но, набрав код замка, будто переключается. Разворачивается и с хитрой улыбкой манит меня к себе.

— Ну-ка быстро прказывай, как хорошие жёны встречают мужа…

Хихикнув, подбегаю и висну у него на шее, становясь на цыпочки и прижимаясь поцелуем к губам.

— Я соскучилась… — шепчу и трусь щекой о его колючие щёки.

— Годится, со временем начнёт лучше получаться, — целует меня в ответ Тихомиров и смотрит на часы. — Ты готова? Нас ждёт машина.

— Да, — киваю. — Только пальто надеть осталось. А зачем нам машина? Мы же и так в центре. Собирались погулять…

— Обязательно погуляем, только после, — отвечает Константин. — Нас пригласили в одно место.

— В какое? — Спрашиваю с интересом, застегивая сапожки.

— Это сюрприз, — улыбается Тихомиров.

Глава 35. Справедливость

Костя

— Ну это же неправильно, — в который раз вздыхает Назима. — Почему человеческая гордыня становится важнее счастья? Почему любовь не побеждает прозу жизни?

Улыбаясь, облокачиваюсь на ограждения набережной и слежу взглядом за Назимой. Знал, что ей понравится мьюзикл. Конечно, попали мы на него исключительно благодаря Сапронову. Ибо все свободные билеты раскуплены на ближайшие два месяца.

Сам я, как и многие мужчины, не большой любитель искусства. Особенно тяжко даются опера и балет, но ради вот таких женских эмоций можно и потерпеть. Кайф.

— Ну что ты молчишь? — берет меня Назима под руку. — Тебе совсем-совсем не жалко Ромео и Джульетту?

— Хмм, — стараюсь задуматься. — Наверное, нет.

— Почему? Объясни, — хмурится Назима.

— Потому что это их выбор, — пожимаю плечами. — Я в своей жизни так навоевался за идеалы, что могу сказать только одно. Жизнь — это наивысшая ценность.

— То есть ты не стал бы умирать за Джульетту? — поджимает моя невеста губы. Обижено так. Будто это я за неё отказался умирать.

— Не стал бы, — качаю головой, притягивая Назиму к себе. — Я бы «умирал» тех, кто мешает.

— Хм… — ее взгляд становится растерянным и грустным. — И как с этим потом жить? Как строить счастье, убив родных?

— Тогда смерть — это побег от проблемы, — отзываюсь с легкой улыбкой. — Или что-то принципиально изменилось в чувствах двух людей и стремлении быть вместе?

— Я не знаю… — теряется Назима.

— Так вот, не вывозишь — не берись. Оставь Джульетту дома и подр…, - вовремя прикусываю язык и исправляюсь, — и подорожник приложи.

Усмешка все равно прорывается.

Назима бьет меня кулачком по плечу, но тоже улыбается.