Читаем Семья как семья полностью

Я понимал ее опасения, потому что слышал в них отголосок собственной истории. Как мне одеться в день встречи с Мари? Со спокойной непринужденностью, чтобы выглядеть естественно? Но, учитывая важность момента, это может показаться легкомысленным. Значит, посерьезнее? Приличная рубашка, пиджак. Не хочется выглядеть слишком торжественно. Ладно, хватит пережевывать одно и то же. Интуиция подскажет, и все тут. Еще неизвестно, состоится ли эта встреча. Ведь Мари мне до сих пор не написала. Может, наш ночной разговор – всего лишь мираж.

75

В этот вечер я не записал ничего нового. Валери мне не позвонила, хоть и обещала. А ведь после эпизода с подожженными шторами что-то наверняка произошло, но вот что именно? У меня сложилось впечатление, будто закончилась первая часть некоего сериала и теперь несколько недель придется ждать продолжения. Парадокс нашей эпохи: мы привыкли получать все немедленно (ни малейшего временно́го промежутка между желанием и его исполнением), поэтому основная задача современности – вызывать разочарование. Это-то и возбуждает потребителя: ему вечно должно чего-нибудь не хватать. Так вышло и со мной: я недополучил свою дозу Мартенов.

76

Назавтра я зашел за Мадлен, и мы на такси отправились в аэропорт. Перед самой посадкой я написал Валери, что все в порядке, но она не ответила. Даже не пожелала матери счастливого пути. Ее молчание начало всерьез меня беспокоить.

77

Уже поднявшись над облаками, мы заказали шампанское. Мадлен хотела сохранить об этом путешествии самые лучшие воспоминания. Да и как иначе? То, что мы переживали, невозможно забыть. Вино быстро ударило мне в голову, на душе стало удивительно хорошо. Хотя я очень люблю путешествовать, в самолете мне иногда бывает не по себе. В поезде гораздо лучше. Идеально было бы проложить в небе рельсы.

Подошедшая ко мне стюардесса спросила: «Вы работаете над новой книгой?» Я замешкался с ответом. До сих пор удивляюсь, когда читатели меня узнают. Хотя некоторые из моих книг и пользовались успехом, мне все еще трудно в это поверить. Хотелось ответить: «Да, и она сидит рядом со мной», но в то же время не хотелось раскрывать свой замысел. Упоминание о том, что находится в процессе создания, может только навредить. Про каждую свою очередную книгу я не говорил никому месяцами. В конце концов я сказал, что взял сейчас паузу, и стюардесса ответила, что это правильно, что надо же когда-нибудь получать удовольствие от жизни.

Стюардесса отошла – заражать своим хорошим настроением других пассажиров. И я упустил шанс сказать ей, что получал бы от жизни куда больше удовольствия, если бы уже вынашивал новый роман. Мадлен прервала мои экзистенциальные размышления вопросом, что я буду есть. Меню я пока не видел[22]. Пробежав его глазами, я выбрал вегетарианские блюда. Мадлен была довольна, так как хотела попросить то же самое; как будто это совпадение вкусов означало и совпадение жизненных принципов.

78

В свое время Мадлен говорила о драме, вызванной отъездом Ива, и о жестоких любовных муках, но конкретных подробностей я не знал. Между тем перед встречей следовало добыть побольше материала. Поэтому, пролетая над Атлантикой, мы удалились в прошлое.

Все началось в джаз-клубе – правда, она не помнила, в каком именно. Я назвал несколько легендарных заведений, но это ей ничего не говорило. Она мне только сказала, что лет пятнадцать назад там можно было послушать Майлза Дэвиса и Жюльетт Греко. Но и это не помогло, ведь знаменитая пара выступала почти на всех главных джазовых площадках.

Зато Мадлен отчетливо помнила сам момент встречи. Слушая музыку, она, сама не зная почему, вдруг обернулась. Можно ли почувствовать вибрации, исходящие от человека, который нас волнует, еще до того, как мы его увидели? Словно тело наделено даром эмоционального предчувствия. В углу прокуренного подвала она заметила мужскую тень. Был виден только силуэт. Человек курил, равномерно покачивая головой. Мадлен почувствовала к этому таинственному существу непреодолимое влечение и стала через толпу зрителей проталкиваться к нему. Бешеный ритм бибопа вызывал лихорадку. Чем ближе Мадлен была к незнакомцу, тем лучше видела его лицо. Ив не мог не заметить молодую женщину, которая разглядывала его без всякого смущения. В конце концов они друг другу улыбнулись. Мадлен нашла себе оправдание: «Здесь такая духота, дышать невозможно». На самом деле если и было в мире место, где она не могла дышать, то оно находилось рядом с этим человеком. Как будто всю жизнь она бежала и только сейчас остановилась.

Поначалу Ив ее не понял и предложил выйти на свежий воздух. Она подумала, что он приглашает ее сбежать вдвоем, тогда как он просто обеспокоился, считая, что девушка задыхается. У них легко завязался разговор, они сразу нашли общий язык и решили не возвращаться в клуб, а пойти в бистро по соседству. Мадлен настолько увлеклась, что забыла предупредить об уходе подругу, с которой вместе пришла в клуб. Ну а Ив вообще был один, что, по мнению Мадлен, ему очень подходило.

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-бестселлер

Нежность волков
Нежность волков

Впервые на русском — дебютный роман, ставший лауреатом нескольких престижных наград (в том числе премии Costa — бывшей Уитбредовской). Роман, поразивший читателей по обе стороны Атлантики достоверностью и глубиной описаний канадской природы и ушедшего быта, притом что автор, английская сценаристка, никогда не покидала пределов Британии, страдая агорафобией. Роман, переведенный на 23 языка и ставший бестселлером во многих странах мира.Крохотный городок Дав-Ривер, стоящий на одноименной («Голубиной») реке, потрясен убийством француза-охотника Лорана Жаме; в то же время пропадает один из его немногих друзей, семнадцатилетний Фрэнсис. По следам Фрэнсиса отправляется группа дознавателей из ближайшей фактории пушной Компании Гудзонова залива, а затем и его мать. Любовь ее окажется сильней и крепчающих морозов, и людской жестокости, и страха перед неведомым.

Стеф Пенни

Современная русская и зарубежная проза
Никто не выживет в одиночку
Никто не выживет в одиночку

Летний римский вечер. На террасе ресторана мужчина и женщина. Их связывает многое: любовь, всепоглощающее ощущение счастья, дом, маленькие сыновья, которым нужны они оба. Их многое разделяет: раздражение, длинный список взаимных упреков, глухая ненависть. Они развелись несколько недель назад. Угли семейного костра еще дымятся.Маргарет Мадзантини в своей новой книге «Никто не выживет в одиночку», мгновенно ставшей бестселлером, блестяще воссоздает сценарий извечной трагедии любви и нелюбви. Перед нами обычная история обычных мужчины и женщины. Но в чем они ошиблись? В чем причина болезни? И возможно ли возрождение?..«И опять все сначала. Именно так складываются отношения в семье, говорит Маргарет Мадзантини о своем следующем романе, где все неподдельно: откровенность, желчь, грубость. Потому что ей хотелось бы задеть читателей за живое».GraziaСемейный кризис, описанный с фотографической точностью.La Stampa«Точный, гиперреалистический портрет семейной пары».Il Messaggero

Маргарет Мадзантини

Современные любовные романы / Романы
Когда бог был кроликом
Когда бог был кроликом

Впервые на русском — самый трогательный литературный дебют последних лет, завораживающая, полная хрупкой красоты история о детстве и взрослении, о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о тихом героизме перед лицом трагедии. Не зря Сару Уинман уже прозвали «английским Джоном Ирвингом», а этот ее роман сравнивали с «Отелем Нью-Гэмпшир». Роман о девочке Элли и ее брате Джо, об их родителях и ее подруге Дженни Пенни, о постояльцах, приезжающих в отель, затерянный в живописной глуши Уэльса, и становящихся членами семьи, о пределах необходимой самообороны и о кролике по кличке бог. Действие этой уникальной семейной хроники охватывает несколько десятилетий, и под занавес Элли вспоминает о том, что ушло: «О свидетеле моей души, о своей детской тени, о тех временах, когда мечты были маленькими и исполнимыми. Когда конфеты стоили пенни, а бог был кроликом».

Сара Уинман

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Самая прекрасная земля на свете
Самая прекрасная земля на свете

Впервые на русском — самый ошеломляющий дебют в современной британской литературе, самая трогательная и бескомпромиссно оригинальная книга нового века. В этом романе находят отзвуки и недавнего бестселлера Эммы Донохью «Комната» из «букеровского» шорт-листа, и такой нестареющей классики, как «Убить пересмешника» Харпер Ли, и даже «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Но с кем бы Грейс Макклин ни сравнивали, ее ни с кем не спутаешь.Итак, познакомьтесь с Джудит Макферсон. Ей десять лет. Она живет с отцом. Отец работает на заводе, а в свободное от работы время проповедует, с помощью Джудит, истинную веру: настали Последние Дни, скоро Армагеддон, и спасутся не все. В комнате у Джудит есть другой мир, сделанный из вещей, которые больше никому не нужны; с потолка на коротких веревочках свисают планеты и звезды, на веревочках подлиннее — Солнце и Луна, на самых длинных — облака и самолеты. Это самая прекрасная земля на свете, текущая молоком и медом, краса всех земель. Но в школе над Джудит издеваются, и однажды она устраивает в своей Красе Земель снегопад; а проснувшись утром, видит, что все вокруг и вправду замело и школа закрыта. Постепенно Джудит уверяется, что может творить чудеса; это подтверждает и звучащий в Красе Земель голос. Но каждое новое чудо не решает проблемы, а порождает новые…

Грейс Макклин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги