Семья Хомячковых

Войдя в здание государственного универсама Хома тихонько ахнул. Это был не магазин, это был музей. Посреди зала был фонтан, кругом росли экзотические растения, на стенах висели огромные картины, а эскалатор уносил посетителей высоко вверх, где на нескольких ярусах разместился всевозможный товар. Играла легкая музыка, то и дело прерываемая рекламой. Фаня, почувствовав себя в родной стихии, словно бык на Тореадора рванула в женский отдел. Хома чуть поспевал следом.

Через три часа они сидели в кафе на первом этаже. Фаня была довольна. На плече у нее висела новенькая сумочка, а в ней колготки, губная помада и зеркальце. Хомячков тоже обделен не был. Ему достались носки. Когда последний кусочек пирожного скрылся за Фаниной щекой, она сладко потянулась и взглянула на часы.

– У нас в запасе еще больше часа. На Арбат успеем.

Через двадцать минут чета Хомячковых выходила из метро на станции Смоленская. Дождь усиливался.

– Скажите, а где здесь Арбат? – обратилась она к встречной женщине.

– А вам какой? Старый или новый?

Супруги растерянно переглянулись.

– Новый вот он, – женщина указала рукой на широкий проспект позади себя. – А старый немного вперед и налево.

– Спасибо. Ну, что? Какой смотреть будем? – обратилась Фаня к мужу, когда женщина ушла.

– На котором меньше дождя, – предложил Хомячков, пряча голову в куртку до самых глаз.

– Тогда по этому. Здесь навесы есть.

И они медленно побрели по улице очень напоминающей Хоме их родной проспект.

Вымокшие и разочарованные Хомячковы четь не опоздали на автобус.

– А на Ваганьковское кладбище мы так и не попали, – расстроено вздохнула Фаня, когда они немного отогрелись в теплом салоне.

– Мне и на Красной площади кладбища хватило. Не понимаю, чего сюда все рвутся? Город как город, не красивее нашего! – пожал плечами Хома и через пять минут был снова похож на сурка.

Хомячков в музее

Троллейбус привычно выплюнул из себя народ на остановку. «Вот и чудненько» – подумал Хомячков. Пересчитав оставшиеся пуговицы, он уже собрался было двинуться домой, как почувствовал, что кто–то пытается достучаться до его сердца через позвоночник. Хома не успел ответить «Кто там?», как фонарный столб одетый в объявления, как девица в мини–юбку, прыгнул к нему в объятия. Смачно поцеловав его в бетонные губы, Хомячков оглянулся. Перед ним стоял пожилой, интеллигентного вида мужчина и замахивался тростью.

– Вы всегда стучитесь перед тем, как спросить? – полюбопытствовал Хома, чувствуя как по спине расползается огромный синяк.

– Ой, извините – обознался, – изумленно сказал «дятел», – я думал это мой бывший зять, который украл у моей дочери сердце, невинность и все сбережения, и скрылся в неизвестном направлении.

– А сына у вас нет? – спросил Хомячков.

– Нет, а что? – насторожился незнакомец?

– Да так. У меня жена есть. Так я подумал, а может вы и ей массаж сделаете?

– Еще раз простите, – рассыпался в извинениях охотник за зятьями. – Я даже не знаю, чем загладить свою вину.

– Только не утюгом! – воскликнул Хома.

– Нет, что Вы, – улыбнулся мужчина. – Но могу предложить билет в музей.

– А что мне с ним делать? – спросил Хома, который из всех билетов знал только проездной на троллейбус.

– Как что? В музей сходите. Уверяю вас, в нашем музее есть на что посмотреть.

– А можно жену с собой взять? – поинтересовался Хома. – Она большой любитель на что–нибудь посмотреть. В магазине от прилавков не оттянешь, а про рынок я уж и не говорю.

– Великолепно! С женой , так с женой, – сказал мужчина и полез в карман. Когда билеты были вручены, владелец трости и дочери вдруг заспешил.

– Всего доброго, до свидания, приходите в музей, буду очень рад вас снова встретить.

– А уж я–то как буду рад! – ответил Хомячков, косясь на трость. – Встретите зятя – от меня привет передавайте.

Через минуту подоспевший автобус проглотил в себя старичка, а Хома с интересом рассматривал два голубоватых бумажных прямоугольника.

– Откуда у тебя билеты в музей? – спросила Фаня, когда Хомячков пришел домой. – Неужели твой профсоюз зашевелился?

– Нет, – опустил глаза Хома, – это мне один старик подарил. Он видно работник этого музея.

– это за что же он тебя так отблагодарил?

– За то, что я на его зятя похож, – поморщился Хомячков, почесывая спину.

– Эх, жаль, что ты не похож на зятя Буша, – вздохнула жена. – Может быть тебе билеты на Майами подарили бы.

– Да, жаль, – поддакнул Хома и еще больше сморщился, представив, что бы было, будь он похож на бывшего зятя американского президента, который поступил со своей женой так же, как этот зять поступил с дочерью музейного работника.

– Но и на том спасибо, – продолжила Фаня. – Хоть какое–то развлечение. Как раз завтра суббота.

На следующий день чета Хомячковых отправилась в культ–поход. По пути жена объясняла мужу, как следует вести себя в столь высокодуховном заведении.

– Запомни, милый, что там нельзя петь, плеваться, размахивать руками, орать, свистеть, ругаться, трогать и кусать разные предметы, кричать через весь зал «Эй, иди сюда!» и т.д. Ты меня понял?