Семья Хомячковых

«Интересно, что бы это значило? Последний раз в таком состоянии она была, когда получила телеграмму о том, что к нам приезжает ее мама. Если это опять она – мне лучше сразу послать ответную, что нас нет дома».

– Ты когда–нибудь Москву видел? – спутала его планы Фаня.

– Каждый день по телевизору, – уронил от неожиданности вилку Хома.

Вермишель фонтанчиком взвилась вверх и разбежалась по столу.

– Это не то! – махнула она рукой. – А чтобы вот так. Погулять по городу, сходить на Красную площадь, пройдись по Арбату, посетить Ваганьковское кладбище?

– Чтобы вот так, то нет, – честно признался Хома.

– Тогда пляши! Мне дали путевку на двоих на экскурсию в Москву! – воскликнула Фаня и замахала перед его носом какой–то бумажкой.

От удивления и неожиданности глаза у Хомячкова стали размеров с диетическое яйцо, а проглоченная вермишель, плохо расслышав последнюю фразу, поднялась ближе к ушам.

– Это как это? – просипел Хома, загоняя ужин на место.

– А так, что завтра мы с тобой посетим бывшую столицу СССР! Ты рад?

Хомячков на миг задумался. Ехать за много сотен километров, чтобы походить по точно такому же асфальту, поглазеть на точно такие же дома, и зайти в точно такие же магазины, ему показалось, по меньшей мере, глупо, но, чтобы не рассердить жену, он улыбнулся и воскликнул:

– Ура! Всегда мечта пройтись по Арбату на Красной площади. Тем более, что там находится Вахтанговское кладбище!

Фаня громко рассмеялась.

– Пошли собираться, мавзолей ты мой Щукинский.

После непродолжительных сборов Хома уселся перед телевизором, чтобы почерпнуть как можно больше информации о этом городе.

– Уважаемые граждане! Мы въезжаем в бывшую столицу Советского Союза, а ныне столицу Российской Федерации – город–герой Москву.

Хома вздрогнул и открыл глаза.

– У тебя в роду сурков не было? – поинтересовалась Фаня.

– Не знаю. А что? – не понял со сна Хомячков.

– Спишь, как сурок, двадцать семь часов в сутки.

Хома хотел было возразить, что столько часов в сутках не бывает, но тут снова раздался голос экскурсовода:

– Итак, уважаемые граждане, план нашей экскурсии такой. Сейчас мы проезжаем по улицам Москвы до Красной площади, а затем у вас будет пять часов свободного времени, чтобы самостоятельно посетить те места, которые бы вам хотелось. Сбор у Гумма в девятнадцать ноль–ноль. Всем все ясно? Тогда начнем экскурсию. Посмотрите направо. Мы проезжаем новое здание администрации района.

«Здесь столкнулись две иномарки, погибло пять человек,» – отметил про себя Хомячков.

– Посмотрите налево. Перед вами здание в стиле ампир, принадлежавшее купцу Парамонову.

«У этого дома был убит депутат Госдумы».

– А сейчас мы въезжаем на знаменитую Красную площадь.

«Здесь две группировки делили сферу влияния. Была перестрелка. Имеются убитые и раненные».

– Слева вы видите Останкинскую башню.

«Несколько лет назад пожар на ней унес жизни нескольких человек».

– Сейчас мы проезжаем Петровско–Разумовский рынок.

«Где произошел погром ларьков лиц кавказской национальности. Имеются жертвы».

– Чуть правее о нас находится Черкизовский рынок.

«Ночной пожар в китайском секторе уничтожил почти весь товар. Нанесен огромный ущерб».

– Проезжаем Каширское шоссе.

«Взорвано два дома».

– Посмотрите направо, перед вами дом правительства или в простонародье «Белый дом».

«ГКЧП, путч, стрельба из танков, попытка переворота».

– И, наконец, уважаемые граждане, мы прибыли на знаменитую Красную площадь.

На этот раз память Хомячкова выдала лишь первомайскую демонстрацию.

– А почему она Красная? – спросил Хомячков, когда экскурсанты, одуревшие от долгой поездки, высыпали из автобуса.

– Красивая потому что, – ответила Фаня и с хрустом потянулась. – Эх! Увидеть Париж и умереть!

– Приехать в Москву и простудиться, – пробурчал Хомячков, чувствуя, как стал накрапывать дождик.

– Не бурчи. Подумаешь дождик. Пошли сразу в мавзолей сходим.

– Правильно. Я буду чашечку кофе и сэндвич.

– Идиот, это не кафе. Там Ленин лежит.

– Это тот, который Россию из страны мяса и хлеба сделал страной советов? Так он же умер давно. Не, не люблю я покойников.

– Так тебе же не жениться на нем. Пошли, – и Фаня, взяв мужа за руку, пошла к мавзолею.

На Хомино счастье, тот оказался закрыт.

– Надо же, у покойников тоже выходные бывают, – удивился Хомячков.

– Ладно. Раз Владимир Ильич не принимает, пойдем, погуляем по площади, – предложила Фаня и они побрели вдоль кремлевской стены, читая надгробные надписи. Так они дошли до памятника Минину и Пожарскому.

– Дорогая, а это кто? – спросил Хома.

– А. Это два знаменитых полководца. Один Наполеона в лес заманил, да так, что тот чуть дорогу домой нашел, а второй Берлин взял.

– Ну надо же. А этот красивый храм они построили?

– Нет. Это построил Василий Блаженный.

– А почему Блаженный?

– Не знаю. Фамилия такая. Слушай. Мы на этой площади целый час потеряли. Пошли быстренько другие достопримечательности смотреть.

– Какие?

– Например, ГУМ.