— Конечно, я польщен, что ты считаешь меня настолько хрупким и драгоценным, но я сильнее, чем может показаться…Прошло время, когда ты в одиночку со всем разбиралась, теперь я здесь. Так что не переживай, я все решу. Все трудности можешь свалить на меня. Я — крепкий, все вынесу.
— Ммм, — киваю.
Неловко что-то отвечать на такое.
— Все еще не веришь. Придется доказывать наглядно.
Я отрываю взгляд от сплетенных рук у меня на коленях. У него такая большая ладонь, наверное, удобно держать меч…
В глазах Рея плещется чистое золото. Солнечный свет, играющий на колосьях ржи, самородное золото из самых недр земли.
Его горячие губы накрывают мои.
«»
«»
27
Мужчина проводит языком по моей нижней губе, словно умоляя разомкнуть уста, и я поддаюсь этому соблазну. В голове нет ни одной мысли. Кажется даже, что мое сердце плавится словно шоколад, так мягко и тягуче…Я совсем забываю, как дышать и скоро начинаю задыхаться, но не могу от него оторваться.
— Юнис, — смеется Рей, прерывая поцелуй чтобы я могла отдышаться. — Мне, конечно, льстит, что ты из-за меня забываешь, как дышать…
Он усмехается и качает головой, будто бы не веря своему счастью.
Это его самодовольное лицо и легкий румянец на скулах нарушает всю магию момента.
Резко встаю.
Ноги немного слабеют, но не до такой степени чтобы падать как новорожденный ягненок.
Я вообще-то злилась на него за то, что он почти не появлялся дома эти три дня и несмотря на все те слова про настоящих супругов даже не пытался со мной встретится…ну я не особо его ждала, но все же!
— Ай! — Рейнард потирает плечо, по которому я только что стукнула своим кулаком и встает рядом. — Больно! Может, подуешь на ранку? А лучше, поцелуешь, чтобы снять всю боль?
Супруг играет бровями, я отворачиваюсь, только чтобы не видеть это довольное до невозможности лицо.
— Ты же сам сказал, что крепкий, что все вынесешь!
— Хорошо, — он наклоняется так, чтобы наши глаза были на одном уровне. — Вот, можешь ударить. Только не злись!
Я в упор разглядываю его покрытую легкой щетиной щеку. Руки чешутся от того, как сильно хочется коснуться. Что я и делаю, сама не ведая, что творю. Касаюсь ладонью его щеки, спускаюсь ниже, подбородок, шея…
На полпути большая рука сжимает мое запястье и прижимает мою пятерню прямо туда, где колотится бешено сердце. Это я причина такой реакции?
— Дразнишься? — тихо произносит герцог.
Одергиваю руку прочь. Делаю шажочек назад. Становится опасно.
Наглый кот, вот он кто. Эта крепость еще не покорилась, без боя не сдамся. Пришел, увидел, победил — такого не будет, пусть не мечтает.
— Этот день полон сюрпризов, — хрипло говорит герцог. — А мы все больше похожи на истинных супругов, да Юнис?
Думала, что смирилась с одиночеством. Главный герой, о котором читала, о котором переживала и которым восхищалась…хочет быть со мной. Не верится.
Счастливая концовка…она вообще возможна? Это уже не роман, это реальность и пора относится ко всем как к обычным людям со своими недостатками, а не как к героям книги. А в реальной жизни не бывает идеального финала. Получится ли у нас? Мои сомнения никуда не делись, а наоборот, только стали еще больше.
До самого отхода ко сну Рейнард не выходит из своего рабочего кабинета. Снова мы видимся только за ужином. Чувствую на себе его взгляд, но как-то неловко столкнуться с ним глазами, поэтому я смотрю куда угодно, но не на мужчину.
Я еще не до конца определилась, как мне реагировать на все его поползновения, и вообще, тот факт, что я его законная жена, не означает, что я так легко и просто сдамся. Пусть помучается, я вот целый год жила и была в абсолютной уверенности, что он вернется с Шарлоттой рука об руку, а мне придется уйти.
Все ребята за столом. Кроме Эдварда, он, наверное, снова в башню вернулся.
Сабрина как ни в чем не бывало кушает, поглядывает на сидящую рядом Фелисию, и когда та не видит, четким движением спихивает всю свою морковку на тарелку Джареду. Второй братец Эккарт не подавая виду продолжает есть, быстро уничтожая следы преступления.
Я давлю смешок, прижимая ко рту кулак. Рина, заметив, что я все видела, подмигивает мне одним глазом, улыбается Рею, который тоже стал свидетелем не единожды уже исполняемого племянницей за столом трюка по исчезновению постылых ей овощей.