Читаем Семья на первом месте (СИ) полностью

Блэк заливисто рассмеялся, запрокидывая голову назад. Поттер застыл в недоумении, он абсолютно не понимал такой яркой реакции на простейшее слово. Больше всего его раздражал тот факт, что Лестрейндж с открытым ртом глядела на хохочущего Сириуса.

Какого Мерлина?

К столу студентов не подошла, а подлетела высокая женщина. Смех Бродяги резко оборвался.

— Молодые люди, прошу вас покинуть библиотеку! — поправив огромные очки на длинном носу, строго произнесла Мадам Пинс.

На скорую руку собрав свои принадлежности, трое мигом поспешили к выходу. Оказавшись за пределами библиотеке, они не смогли сдержать рвущегося наружу смеха.

— Я же говорила, что нас выгонят! — сквозь смех заметила Алина.

— Пустяк, — махнул рукой Блэк, продолжая хохотать.

— На сегодня закончим, — Алина выпрямилась, как будто минуту назад ничего не произошло. — Встретимся в четверг у Слизнорта в кабинете. После отбоя попытаемся воссоздать наше зелье.

Гриффиндорцы синхронно кивнули. Не было ни малейших сомнений в том, что добродушный зельевар позволит трём студентам засидеться допоздна. Да и слизеринцы у него всегда были на особом счету, как-никак он всё же являлся их деканом.

— Пока, — попрощалась Лестрейндж с парнями, следуя вдоль по коридору.

Блэк с Поттером в два шага нагнали девушку, окружив с левого и правого бока.

— Не думала же ты, что мы отпустим тебя одну на ночь глядя, — начал Джеймс, укоризненно поглядывая на студентку.

— Вдруг ты встретишь чудище и от страха отдашь Мерлину свою душу, — Блэк многообещающе подмигнул.

— Как благородно! — с издёвкой усмехнулась Алина.

— Не будь такой язвой, Лестрейндж, — как бы невзначай посоветовал Блэк.

Алина закатила глаза, отказываясь следовать непрошеным советам. Джеймс случайно, а быть может, специально задел костяшками пальцев бледные пальцы слизеринки. Она вздрогнула. Поттер едва из собственных штанов не выпрыгнул, когда периферическим зрением заметил румянец на её щеках.

Подойдя к проходу в гостиную Слизерина, волшебники нехотя остановились. Блэку и Поттеру понравилась компания слизеринки, и расставаться совершенно не хотелось. Алина обернулась на двоих гриффиндорцев.

— Спасибо, что проводили, — парни самодовольно улыбнулись. — До встречи.

Двое переглянулись в недоумении. Лестрейндж с шумом вздохнула, в очередной раз закатив глаза.

— Не думаете ли вы, что я скажу пароль от гостиной при вас? — В немом вопросе Алина изогнула изящные брови.

— Я то думал, мы друзья! — удручённо протянул Джеймс.

— Выходит, всё это время нас подло водили за нос, Сохатый, — Сириус шутливо нахмурил брови.

На мгновение Алина растерялась, но, заметив насмешливые взгляды двух гриффиндорцев, расслабилась.

— Идите уже, — слизеринка подтолкнула обоих в спины.

— До встречи в четверг, — попрощался Поттер, улыбаясь во все зубы.

— Счастливо оставаться, Лестрейндж. — Двумя пальцами у виска отсалютовал Блэк.

Трое разошлись, договорившись встретиться вновь.

***

Команда львов сидела тише воды и ниже травы, а всё потому, что капитан команды нагнетал как никогда.

— Сегодня матч с нашими главными противниками, — ходил туда-сюда Поттер, — мы не должны ударить в грязь лицом! Год назад я собрал лучших игроков со всего факультета, — гриффиндорцы подняли глаза на ловца, жадно внимая его словам. — В каждом из вас я уверен, как в себе самом. Несмотря на то, что слизняки обходят нас на двадцать очков вперёд, — последовала недолгая пауза, — Кубок будет наш!

Послышался гул одобрительных голосов. Вдохновлённые на победу члены команды постукивали деревянными концами метел об пол в знак согласия. Блэк подошёл к другу.

— Молодец, Сохатый, — он похлопал друга по спине, — хорошая речь. Что на тебя нашло? — Сириус хитро усмехнулся.

Наверное, с Эванс помирился.

— Вдохновение, Бродяга, — многозначно протянул Поттер, — вдохновение!

Перед глазами так и плясали длинные локоны.

Придёт ли она на игру?

Раздался свист свистка Мадам Трюк. Команды вышли на поле, трибуны взорвались оглушительными хлопками и голосами. Всякий выкрикивал имя тех, за кого болел. Капитаны пожали друг другу руки.

— По мётлам, — скомандовала судья. — Объявляю начало игры!

Как только прозвучали заветные слова, игроки приступили к состязанию. Охотники — Альберт Маер, Шарлота Роджерс и Олли Грант перехватывали мячи, ловко закидывая их в кольца соперников.

— 40:0 — Гриффиндор ведёт, — во всё горло кричал Арнольд Дэмс — комментатор матча.

Сириус Блэк, вратарь Гриффиндора, не позволил ни одному мячу попасть в кольцо. Фабиан и Гидеон Пруэтты летали по полю, как заведённые бладжеры. Поттер внимательно высматривал поле на наличие золотого мячика. Игра благополучно продолжалась в пользу гриффиндорцев до тех пор, пока слизеринцы не прибегли к обманным трюкам.

— 80:30 — Гриффиндор ведёт, Слизерин, поднажми! — надрывался Дэмс.

Вдруг, буквально в трёх сантиметрах от лица ловца пролетел бладжер.

— Прости, Поттер! — Гидеон вальнул влево.

— Следите за мячами! — надрывал связки Джеймс.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика