Семья убийц

— На Майской… Жаль, что не на Мартовской. Но и май — весна, пора любви! — Вячеслав собрал пальцы в щепотку и резко разжал, дунув на них.

— Мужской интерес?

— Да шла там одна в короткой юбке. Я за ней, а юбка во двор.

— Вы на дом Федосеева смотрели.

— А у него есть жена?.. Может, она? В лицо я ее не запомнил, вы привезите ее мне в короткой юбке, может, узнаю.

— Привезу, — кивнул Кауров, едва сдерживая желание съездить по наглой морде кулаком.

Но Богданов принял заявленную готовность угождать за чистую монету, ну ни малейшего напряжения в мыслях.

— Слава, ничего не говори! — послышался вдруг женский голос.

Из ворот быстрым шагом выходила младшая дочь Натарова. Взбаламученная, взведенная, в глазах нездоровый блеск, даже Богданов растерялся, услышав ее. Поднял кепку за козырек, провел рукой по волосам, надел обратно.

— Ничего не говори, — пытаясь успокоить дыхание, повторила Валерия.

Вчера женщина пыталась изобразить вежливость, но сейчас она смотрела на Каурова с нескрываемой враждебностью.

— А что говорить? Не видел я ничего! — мотнул головой Богданов.

— А что ты должен был видеть? — спросила женщина, косо глянув на Каурова.

— Так я же как свидетель прохожу, — Богданов озадаченно смотрел на жену.

От внезапно вдруг возникшего умственного напряжения у него зачесалась или даже взмокла голова, он снова снял бейсболку. И оглянулся — в поисках, куда ее положить. Кауров обратил на это внимание и, услужливо глянув на него, предложил свою помощь.

— Давайте подержу!

И снова Богданов не уловил подвоха, а жена упустила момент, поскольку думала совсем о другом. По простоте своей душевной Вячеслав вручил Каурову свою кепку.

— Какой еще свидетель? — зыркнула на него Валерия.

— Спросите, по какому делу? — посоветовал Кауров, мило улыбнувшись ей.

— По какому делу?

— Убийство Федосеева.

— Кто это такой?.. Ах, да!.. А при чем здесь мой муж?

— Да я и сам не знаю, как попал на эту Майскую улицу, — стал объяснять Богданов. — А там Федосеев живет…

А Кауров заговорщицки подмигнул ему, дескать, не переживай, жена про короткую юбку не узнает.

— И убийца там ходить мог, ну, Федосеева высматривать, — продолжил Вячеслав.

— Ты не свидетель, этот человек врет! — Валерия обличительно пронзила взглядом Каурова. — Он думает, что это ты убил! Ходил, высматривал, а потом убил!

— Да нет!

— Да нет! — вслед за Богдановым повторил Кауров. — Как я могу?

— Можете!.. Ходите, вынюхиваете, высматриваете!.. Думаете, вам это с рук сойдет? Ошибаетесь! Я вам такое устрою!..

— А отцу что скажете? — спросил Кауров.

— Что я отцу скажу? — опешила Валерия.

— Ваш отец хочет знать, кто убил его сына. Он попросил меня найти убийцу, а вы вставляете палки в колеса. Возможно, еще и следили за его сыном. В ночь перед убийством.

— Я следила?! — взвилась женщина.

Ее гнев закипал в одном котелке со страхом. Пока отец жив, завещание не догма, которую нельзя изменить.

— Ну, я не могу утверждать, я же служитель закона, а закон требует серьезных доказательств. Но вашему отцу для своих выводов, возможно, достаточно будет одних только фактов.

— Вы меня шантажируете? — разъяренно спросила Богданова.

— Ну что вы!

— Вы меня шантажируете!.. Ну, ничего!

Схватив мужа за руку, она потянула его за собой, и они оба скрылись за воротами. А Кауров остался стоять — с кепкой в руке. Разумеется, он не собирался возвращать столь ценный трофей.

Глава 19

Пятница, 8 июля, 18 часов 28 минут

Собачий нюх — инструмент капризный, экспертизу проводят в специальном сухом, теплом и хорошо освещенном помещении, не должно быть никаких внешних раздражителей. Очень важно знать, готова ли собака к работе, если нет, в сторону. И главное, в эксперименте положено участвовать как минимум двум собакам, но Масленников смог задействовать только одну. Да и та не справилась с работой. Сначала она обнюхала кепку Вячеслава, затем перед ней поставили несколько банок, в одной из которых хранился запаховый след человека, предположительно подрезавшего крепление тарзанки. И никакой реакции. Не опознала собака запах Вячеслава Богданова. Но Кауров не сдавался. Экспертизу проводили с бухты-барахты, возможно, убийца Федосеева и зять Натарова — все-таки один и тот же человек. Не зря же Богданов наблюдал за домом потерпевшего.

— Поздно обратился, Родион! — глянув на часы, торопливо проговорил Масленников. — Сам видишь, на скорую руку все. Давай в понедельник еще раз попробуем или даже во вторник. В понедельник подготовимся, во вторник проведем, возможно, результат будет другой. А сейчас извини! Дача у меня!..

Официально рабочий день закончился, но Кауров домой не спешил. И Евграфов, как оказалось, тоже. Они столкнулись лоб в лоб в коридоре второго этажа, Кауров собирался открыть дверь своего кабинета.

— Давай, давай! — Евграфов издалека махнул рукой, поторапливая подчиненного.

Он явно не хотел устраивать разнос в коридоре: не все сотрудники разошлись по домам.

Кауров открыл дверь, пропустил начальника, вошел сам.

— Где кепка? — грозно спросил Евграфов.

— Бейсболка?

— Да, которую ты украл!