Семья в огне

Возле «Лунного камня» стоял пыльный черный «универсал», на котором уже несколько лет никто не ездил – по крайней мере так нам показалось. Номер был едва различим под слоем пыли, однако мы сразу поняли, что машина из Коннектикута и принадлежит Джун Рейд. Первым моим желанием было развернуться и уехать прочь – мы словно попали на чужую территорию, где не имели права находиться. Видимо, она тоже захотела побыть рядом с дочерью – как мы захотели побыть рядом с сыном. Помедлив, мы все-таки припарковались у входа в офис и стали молча сидеть в машине. Наконец Майк и Прю не выдержали, стали говорить, что «Субару» может быть чей угодно и вообще – глупо так себя вести. Мы вошли в офис, познакомились с новыми хозяйками мотеля и получили ключи от двух номеров – 5-го и 7-го, расположенных с двух сторон от комнаты № 6. Никто из нас не обмолвился Ребекке и Келли о том, что мы знакомы с Джун. Даже когда Келли вновь принесла нам извинения за доставленные неудобства. Мы не сговаривались друг с другом, просто всем было понятно, что болтать об этом не следует. Если в комнате № 6 действительно жила Джун, мы бы просто постарались ее не беспокоить – хотя, учитывая, сколько сил она приложила, чтобы не встречаться с нами и кем бы то ни было, она бы первая уехала, узнав о нашем приезде.

Удивительное дело, несмотря на все эти месяцы ее молчания, оставшихся без ответа звонков и писем, я всегда знал, что Джун жива и здорова. Мими гадала, не надо ли устроить настоящие поиски: обзвонить художников, которых она представляла, допросить ее адвоката, найти родственников – хотя мы ничего не знали о ее кузенах, дядях и тетях. В конце января я позвонил в справочное и узнал телефон Лидии Мори. Я не знал, кому еще можно позвонить, и поначалу долго откладывал разговор с ней (быть может, из-за ходивших сплетен о причастности к пожару Люка, ее сына). Но других знакомых Джун Рейд мы не знали. Кроме Люка, у нее и близких-то не было, а работу в галерее она давно бросила. Судя по количеству гостей на несостоявшейся свадьбе и по фотографиям на стенах в ее доме, жизнь Джун была полна событиями и людьми, однако, кроме Люка, она ни с кем не сближалась – даже с родной дочерью, как нам рассказывал Уилл (впрочем, мы и сами это заметили, когда приехали). Неудивительно, что Лолли так привязалась к нашей семье. Уилл иногда шутил, что она и за него-то решила выйти только ради нас. И действительно, я нередко замечал, какими глазами она наблюдает за общением Уилла с Мими, Майком и Прю: словно ребенок, прижавшийся носом к стеклу гигантского аквариума с экзотическими рыбками. Или словно ученый, наблюдающий за жизнью редкого вида летучих мышей в их естественной среде обитания. При первой же встрече с нами она призналась, что ее родители так не умеют. Мы спросили: так – это как? И Лолли ответила: «Никак. Никак они не умеют». Грустно было слышать столь откровенные и категоричные высказывания дочери о собственных родителях. Первое время Мими волновалась, не слишком ли она цинична, недоброжелательна и расчетлива для Уилла. Я тоже волновался, но Уилл явно был влюблен, а уж мы-то знаем: когда человек так относится к кому-то, поделать уже ничего нельзя, особенно если этот человек – твой ребенок. Лолли была другой, немного эгоистичной и себялюбивой, но с добрым сердцем. Она души не чаяла в Уилле, и нам ничего не оставалось, кроме как ее принять. Мне кажется, Уилл чувствовал, что за ее беззаботностью и жизнерадостностью скрывается некий надрыв или надлом. Мими говорит, душевные раны порой поют притягательные песни, и Уилл (который с детства чувствовал необходимость помогать, заботиться, чинить и лечить) попросту не смог устоять перед песнью Лолли.

В том, что не касалось ее семьи, Лолли была весьма открыта, и в разговорах с ней мы старались просто не поднимать эту тему. К моменту знакомства с Адамом, а потом и с Джун мы почти ничего о них не знали. Судя по всему, отношения у них были напряженные. Отец ухлестывал за молодыми девицами, а мать связалась с мужчиной, которого Лолли даже знать не хотела – потому избегала и саму мать. Они с Прю разговаривали об этом перед свадьбой (и с Уиллом, конечно, тоже), но мне было почти ничего не известно об отношениях Лолли и Джун. Ясно было, что им предстоит многое обсудить и наверстать – и, если верить рассказам Прю, перед свадьбой они только начали это делать.