Семья в огне

Рекс переночевал у нас с воскресенья на понедельник, а рано утром отчалил, пока я еще спала. Через три или четыре часа он позвонил мне из тюрьмы в Биконе. Его остановили под Кингстоном, и в багажнике автомобиля обнаружилось большое количество кокаина. Рекс попросил внести за него залог, но у меня не было таких денег, поэтому залог внес его адвокат, мужчина с женским именем Кэрол. Уже утром Рекс был на свободе. Он сказал, что наркотики не его, а Люка: тот якобы прятал их в моей машине. И еще Рекс будто бы не раз слышал, как Люк по телефону договаривается о наркосделках, но мне ничего не говорил, чтобы защитить меня. Уинтон, ты тоже хотел меня защитить, помнишь? От своих боссов. От организаторов лотереи, в которой я выиграла главный приз – ну, не бред ли?! На этих словах мне следовало повесить трубку, но я не повесила. Так и с Рексом: когда он сказал, что не хотел впутывать меня в дела Люка, я должна была развернуться и уйти. Но не ушла. Я ему поверила. Прямо как тебе. И его адвокату тоже поверила. Моему сыну будто бы светило десять лет тюрьмы, если он не признает вину. А спустя несколько дней я поверила окружному прокурору: наркотики якобы были спрятаны в спортивной сумке со школьным пропуском, плавками, очками для плавания и CD-плеером. Кроме того, наркодилер из Уайт-Плейнс, тип по имени Рэй Хейл, которого накрыли примерно в то же время, сознался, что Люк был его распространителем в округе Личфилд. И еще двое человек согласились дать показания о том, что покупали у него кокаин. Когда я узнала, что у Рекса и этого самого Рэя Хейла один адвокат, Рекс заверил меня, что это просто совпадение и что в долине Гудзон не так много адвокатов, берущихся за дела о наркоторговле. И представляешь, в эту чушь я тоже поверила! Я им всем поверила, всем, кроме собственного сына, который умолял нанять ему хорошего адвоката, и в защиту которого писали письма учителя, тренеры и друзья. Все, кроме меня, встали на его защиту. А я предала его. Нет, это даже не предательство, а в тысячу раз хуже.