Семидесятый меридиан

В Пакистане достраивалась первая атомная электростанция, а аэродром Карачи демонстрировал летающий гигант «Боинг-747», или «Джамбо». На страницах прессы обсуждаются самые современные проблемы. Но порой небольшая заметка, затерявшаяся в море информации, приводит в оцепенение. Сразу вспоминаются фантастические романы, и кажется, что «машина времени» перенесла вас в иную эпоху. Анахронизмы вплелись в современность, столетия часто шагают рядом по узкой тропе, а порой перебегают дорогу одно другому.

На людных улицах больших городов, словно пауки, затаились в толпе похитители детей. Несмотря на угрозу строжайшего наказания, вплоть до виселицы, они продолжают гнусный промысел.

Для чего красть детей? Цели разные: некоторых могут вернуть состоятельным родителям за солидный выкуп, другие исчезают бесследно. Существуют тайные корпорации нищих, использующие для сбора подаяний искалеченных подростков с деформированными конечностями и вывернутыми суставами. Подросшие девочки становятся наложницами купивших их собственников или, едва минует детство, продаются в тайные публичные дома.

Однажды в газете «Пакистан тайме» была помещена фотография некоего Нисар Хусейн-шаха. Вместе с двумя сообщниками он похитил в разных городах 36 детей и долгое время оставался неуловимым, пока наконец не был схвачен и повешен по приговору военного суда в лахорской тюрьме. Его компаньонам — Водки и Акбару предстояло отбывать по 14 лет каторги.

Дельцы из частных приютов Карачи систематически продавали детей-сирот за пределы страны, это выяснилось, когда власти вынесли специальное решение о запрещении вывоза из Пакистана мальчиков и девочек, брошенных родителями.

Вспоминается еще один случай, когда дело касалось не детей, а взрослых.

В заливе неподалеку от Карачи тихо покачивалось на волнах небольшое суденышко, до предела забитое пассажирами. Каждый из них уплатил посредникам по 300–400 рупий за нелегальный рейс через Аравийское море — последнее, что мог наскрести или занять.

Вскоре в судебной хронике был опубликован приговор шести авантюристам — организаторам тайной эмиграции. Они разыскивали безработных или разоренных бедняков и, суля им золотые горы, убеждали тайно уплыть в Дибаи и другие эмираты Персидского залива. Многие продавали последнее имущество и клочки земли, чтобы оплатить проезд. Когда судно захватила полиция, преступники скрылись. Их задержали позднее, но отделались они смехотворным приговором: по году тюрьмы и штраф от 5 до 10 тыс. рупий.

На границе Панджаба и Белуджистана, в районах Джакобабада и Дера Гази-хан, произошло несколько кровавых столкновений между племенами. В одном из них 600 вооруженных белуджей племени мазари сожгли и разграбили деревню племени бугти. Сардары враждующих племен срочно послали своих представителей на рынки всех городов страны для закупки оружия. Они готовились к настоящей войне. Один сардар взорвал бетонный мост через канал, чтобы обезопасить свою деревню от внезапного нападения.

Вероятно, только эти события помогли властям обнаружить частную тюрьму, принадлежавшую вождю племени бугти Акбар-хану. Из темницы освободили 78 узников. Выяснилось, что Акбар-хан сажал в личную темницу любого из соплеменников, вызвавших его гнев. Там они подвергались изощренным пыткам, которые, по словам одной из газет, «своей жестокостью привели бы в восторг инквизиторов». Об ответственности Акбар-хана не было сказано ни слова. Скорее всего князек отделался порицанием или внушением.

Так постепенно свыкаешься с анахронизмами. Вдруг одна из газет выступает за отмену нелепого правила, существующего с 1869 г., согласно которому мужские места в омнибусах и конных экипажах строго отделены от женских; позже оно было распространено на автобусы и трамваи. Другая газета фиксирует, что заработная плата сторожей, работающих у деревенских старост, была установлена в 1870 г. и составляет 6 рупий в месяц. С тех пор она ни разу не пересматривалась. На эти деньги можно было купить всего пять килограммов самого дешевого риса.

Амир одной из правых религиозных партий Маулана Дархвасти призвал сажать на неделю в тюрьму любого мусульманина, который пропустит хотя бы одну из пяти обязательных ежедневных молитв. Он объявил себя поборником установления в стране твердых законов ислама. В качестве первого шага к их введению Дархвасти потребовал запретить в стране демонстрацию любых кинофильмов.

Через некоторое время главный министр одной из провинций Маулана Муфти Махмуд заявил, что каждый правоверный, употребляющий спиртные напитки, должен подвергаться публичной порке и он приложит все силы, чтобы добиться такой меры наказания, предусмотренной Кораном.

Разумеется, призыв фанатика или требование ретивого администратора несколько отличаются от описанных здесь преступлений, но если вдуматься, то и дельцами, торгующими детьми, и ханом-самодуром из Белуджистана, и воинствующим проповедником движет одно стремление — увести страну под своды ушедших веков, возродить порядки, время которых давно миновало.