Сен. Возврат.

— Я вряд ли смогу сейчас сформулировать свои мысли, — я в последний раз затянулся, испепелил окурок и развеял пепел по ветру.

Жрица помолчала, а потом гибким движением присела рядом.

— Испачкаешься, — равнодушно прокомментировал я её поступок.

— Ты же не боишься, — парировала она.

— Я не святой, — усмехнулся я, — с чего мне бояться грязи?

Леария посмотрела на меня своими огромными глазами, но ничего не сказала.

— Извини, — я искренне попросил прощения и постарался перевести тему, — ты разобралась, что произошло?

— Нет, — она покачала головой, — я же почти ничего не помню. Помню, в какой-то момент весь ритуал скомкало как лист бумаги и потоки энергии просто сошли с ума. И чтобы их удержать я стала вливать еще больше силы. Затем вокруг тебя появился огромный шар концентрированной божественной энергии, который бесследно исчез в тебе.

— То есть никаких идей так и не появилось?

— Когда играешь с такими силами…

Я согласно кивнул и вытащил еще одну сигариллу.

— Я до сих пор не могу понять, куда же делась все-таки сила, — произнесла Леария, — и почему тебя не развеяло?

«Скажешь?»

Что скажу?

«Правду».

Меньше знает — крепче спит.

«Как знаешь! Все-таки ты ей обязан даже не жизнью!»

И что я скажу? Во мне живет кусок ангела, умудрившийся всосать в себя все излишки божественных сил? Кстати, как тебе это удалось? Куда делать эта прорва энергии?

«Я не знаю. Такое ощущение, что она проскользнула сквозь нас куда-то в другое место. Конечно, немало осталось и при нас… Но не уходи от основной темы! Почему бы и не сказать ей правду?»

Потому что теперь я не нахожусь на пороге обращения, и сильным мира сего не надо более нянчиться со мной. А во мне и так много странностей… Не стоит испытывать их терпения.

«Вроде бы Турус к тебе расположен».

Тебе от избытка силы голову переклинило? Ты же понимаешь, что этот факт его даже на секунду не заставит задуматься, если он примет решение о прерывании моего бренного существования.

— Не знаю, — разговор с Шизой оставил меня при своем мнении, — никаких идей у меня нет.

— Что собираешься делать?

— Что и всегда делал. Жить.

— Твоя прошлая жизнь уже привела к Бездне, — в голосе Леарии сквозило осуждение.

— Мы те, кто мы есть…

— Я слышу печаль в твоем голосе.

— Не печаль. Нет. Немного грусти. Возможно.

— Ты можешь измениться… — святая уже три дня меня аккуратно пыталась подбить к более праведной жизни.

— Ага, конечно, — мой голос буквально истекал сарказмом, — пойду причинять добро направо и налево. Никого не пропущу.

— Зря ты так…

— Как? — усмехнулся я, — я уже взрослый мальчик. Личность у меня сформирована, принципы заложены.

— Ты прошел тяжелый путь! Неужели этого недостаточно, чтобы попытаться переосмыслить свою жизнь?

— Для того чтобы меня изменить недостаточно одной похотливой твари. Максимум, что я могу сделать — это провести работу над ошибками. Больше думать, осторожней действовать и так далее.

— Мне грустно видеть, но ты после смерти попадешь в ад.

— Постараюсь жить вечно! — отрезал я.

Леария ударила кулачком по песку и взвилась на ноги. Собственно, все наши разговоры обычно так и заканчивались.

— Неблагодарный!

— Опять пошли обвинения, — равнодушно проронил я, — не стоит испытывать гнев, святой это не к лицу!

— Да ты даже камень выведешь из себя!

— Не пробовал…

«Слушай, может хватить её бесить?»

Хм. Ты прав! Иногда лучше промолчать.

Леария разродилась гневной тирадой, смысл которой я даже не пытался уловить. За три дня их столько наслушался, что сейчас просто пропустил её слова мимо ушей. Через несколько минут она растерянно замолкла, не встретив от меня привычных возражений. Я продолжал курить, любуясь пенными гребнями волн.

— Ты ничего не хочешь сказать?

— Море сегодня красивое.

— И это всё? — я в ответ пожал плечами. Леария еще некоторое время помолчала и произнесла, — хорошо. Я оставляю свои попытки исправить тебя. Останешься на острове еще месяц, я каждый день буду проверять твое самочувствие. Надо убедиться, что ты вернулся в «нормальное» состояние, перед тем как выпускать тебя в мир.

— Можно пригласить гостей?

— Нет! — отрезала Леария, — мне хватит одного кровожадного убийцы на острове!

— Вообще-то я хотел пригласить свою женщину!

— Тем более! Вдруг ты причинишь ей вред!

— Ей? Никогда!

— С чего ты так уверен? Неужели не причинял боль женщине?

Перед глазами появилась изнасилованная орчанка, и я вынужденно согласился:

— Леария, ты права.

— С моими девочками тебе тоже запрещено общаться. Не хватало, чтобы ты в них посеял зерна зла.

— Магией можно заниматься?

— Нет! — отрезала святая, — не хочу проснуться посреди ночи от того, что ты призвал легион демонов.

— Послушай, Леария. Я не стану использовать темную магию. Да и вообще хоть сколь-нибудь серьезные заклинания. Только низкоуровневые плетения из общей магии. Только чтобы восстановить магическое тело. Посмотри, — я показал на свою грудь, всю покрытую сетью маленьких гноящихся язвочек, — до тех пор, пока я не приведу свои нематериальные тела в порядок, я так и буду выглядеть словно прокаженный!

— Даешь слово? — с сомнением спросила жрица.

— Даю.