Сэндмен Слим

– Надо было позволить им тебя застрелить. Ты зачем сюда приехал, говнюк? Ты хоть на секунду задумался о том, что за тобой могли следить?

– Ни на секунду.

Он кивает своим людям:

– Заведите его внутрь.

– Я хочу говорить с тобой, а не с твоими бойскаутами.

– А я вообще не хочу с тобой говорить. Заткнись, пока не окажемся в безопасном месте.

Я затыкаюсь. Хватит с меня врагов. По крайней мере, тех врагов, которые не хотят, чтобы я стал для них бо́льшим другом, чем они стали для меня.

Мы проходим через электрическое желе охранного барьера и оказываемся в рабочем цеху. Внутри все по-другому. Как в Вегасе четвертого июля. Свет, шум машин, гул голосов, искры от сварочных работ, похожие на фейерверки. Солдаты Золотой Стражи пробуют новое оружие. Одни механизмы выглядят как модифицированный огнестрел. Другие – как металлические паразиты, присосавшиеся к спине и обвившие руки и талии. В другом конце ангара готовят боевые машины. Аэлиту я не вижу, впрочем, у нее нет ни одной причины желать со мной встречи.

– Мы сейчас заняты, так что говори быстрее, – велит Уэллс.

– Я подумал, вам будет интересно узнать, что пару гражданских похитили и утащили в Авилу.

– Ты про своих друзей? Я сомневаюсь, что их уместно называть «гражданскими», по крайней мере в истинном смысле. Другими словами – всем на них наср…ть.

– Я правильно понимаю, что ты собираешься пожертвовать двумя ни в чем не повинными людьми только потому, что у тебя на меня зуб?

– Неправильно. Нельзя называть невинными тех, кто может в любой момент отдавить тебе яйца. Невинных, к твоему сведению, я бросать не стану.

– Тогда что ты собираешься делать?

Уэллс широко обводит рукой вокруг.

– Собираюсь вернуться к работе. Мы сейчас немного заняты. Спасибо, что заглянул.

Он отворачивается, но я кладу руку ему на плечо. Затем сжимаю. Я стою за его спиной. Достаточно близко, чтобы без труда свернуть ему шею. Я чувствую его напряжение, значит, он понял. Далее я говорю очень тихо и очень спокойно:

– Я могу пойти туда сам и разорвать Авилу на куски. Я далеко не пуленепробиваемый, и у них достаточно огневой мощи, чтобы убить меня, но я заберу с собой очень многих людей, включая каждого мага, которого там увижу. В этом бою неминуемо сгорят несколько клиентов Авилы, включая самых богатых и важных. Представь, какое забурлит говно, когда эти семьи со «старыми деньгами» и Саб Роза узнают, что ты был в курсе, но отсиделся в стороне. С другой стороны, ты можешь взять своих мушкетеров и пойти со мной, и тогда мы всё сделаем вместе.

– Ты опоздал, крутой парень. Чем, думаешь, мы тут занимаемся? Мы готовимся к нападению на Авилу сегодня вечером.

– Но зачем, если вас не интересуют гражданские?

– Мы пытаемся остановить конец света, придурок. И это, кстати, полностью твоя вина.

Я отпускаю его. Он оборачивается и смотрит на меня, потирая плечо. Он не лжет. Я это хорошо вижу. Его сердце колотится, как двигатель машины на гонках НАСКАР. От него пахнет гневом с примесью страха, но не ложью.

– Продолжай, – говорю я.

– Знаешь, что меня больше всего в тебе бесит? Не кавардак на Родео-драйв, не детские угрозы, не твои друзья-эльфы, и даже не то, что ты мечтаешь убить все живое, попавшее тебе на глаза. А то, что ты возомнил себя пупом земли и не видишь ничего, кроме собственных проблем.

– О'кей, просвети меня. Ты и твои ковбои с игрушками Флэша Гордона[110] идете туда, чтобы заставить их сделать музыку потише?

Он оглядывается через плечо, затем снова смотрит на меня.

– Ты хоть знаешь, что такое Авила? Что там на самом деле происходит?

– Я уже был там. Лучший маленький бордель Чистилища. Ну и что в этом такого?

– Да, для студентов и бизнесменов, собирающихся в дурацких гостиных, но Авила – это намного больше, чем кажется посторонним. Авила – это точка концентрации темной магии в городе, который сам по себе одно большое место силы. Помнишь, какое сегодня число?

– Понятия не имею.

– Вот, именно об этом я и говорю. Ты ничего не хочешь знать. Сегодня канун Нового года. Это будет не просто очередная вечеринка. Они собираются провести ритуал. Ты слышал про ангелов, которых трахают в секретном зале? Сегодня в полночь их всех до одного принесут в жертву, и, когда это произойдет, откроются врата Ада. Оттуда выйдет Люцифер со своей армией демонов и будет разгуливать по Лос-Анджелесу, как на чертовом пасхальном параде.

– Но какой в этом смысл? Мейсон рулит Авилой, для чего ему разрушать мир? Он прекрасно общается с Кисси. Возможно, им понравится хаос, но зачем им конкурировать с демонами?

– Авилу создавали с единственной целью. Туда отвозили похищенных ангелов и превращали в шлюх всё время, сколько она существует.

– И в чем же моя вина?

– В том, что тебе не сиделось в Аду. Пока ты был там, твой чертов ключ оставался в единственном безопасном месте. Но Мейсон заставил тебя вернуться, убив твою девушку, и ты на это повелся.

– А как бы ты поступил на моем месте?