Сент-Ив

Внезапность нападения и собственная массивность давали моему противнику значительный перевес надо мной. В правой руке Фенн держал очень большой пистолет, и мне пришлось приложить все мои силы, чтобы отклонить от себя это смертоносное оружие; левой он, обхватив меня, прижимал к себе с такой силой, что мне казалось, будто силач или раздавит, или задушит меня. Лицо Фенна побагровело, рот открылся, и из его гортани вырывались какие-то нечеловеческие звуки. Однако былые попойки, от которых так распухло тело Фенна, теперь отозвались на его энергии. Он сделал страшное усилие и еще раз стиснул меня так, что это почти лишило меня сознания; в то же мгновение пистолет, на мое счастье, выстрелил; затем я почувствовал, что объятие моего врага стало не так страшно сжимать меня. Все мышцы Фенна ослабели, ноги его согнулись, и он тяжело упал на колени.

— Пощадите! — задыхаясь прошептал Фенн.

Я не только страшно испугался, я был потрясен; все, что есть в моей натуре тонкого и нежного, глубоко возмущалось. Я испытывал чувство женщины, которой грозило насилие подобного зверя. Я отодвинулся от Фенна, чтобы не прикасаться к этому отвратительному человеку, поднял пистолет (даже разряженный он мог служить отличным оружием) и, взяв его за дуло, замахнулся прикладом на моего противника.

— Вас-то щадить? — крикнул я. — Животное!

Слова Фенна умирали, не выходя из его жирного горла, но губы с жаром повторяли, по-видимому, ту же самую мольбу. Гнев мой почти улегся, но отвращение еще переполняло меня. Вид этого человека был мне противен, и я с нетерпением желал поскорее уйти от него.

— Ну, — произнес я, — довольно! Мне надоело все это. Я не убью вас, слышите? Вы мне нужны.

Почти прекрасное выражение покоя разлилось но лицу Фенна.

— Я готов на все, чего вы пожелаете, — проговорил он.

Все — слово, имеющее большое значение; услышав его в устах Фенна, я на минуту задумался.

— Что вы хотите сказать? — спросил я. — Не то ли, что вы готовы махнуть рукой на ваше дело?

Он ответил мне «да», сопровождая это слово жаркими уверениями.

— Я знаю, что виконт де Сент-Ив замешан в ваше предприятие, — продолжал я. — По его бумагам мы выследили вас. Вы согласитесь выдать остальных?

— Да, да, назову всех, — воскликнул он. — Всю шайку. Между ними есть люди с громкими именами. Я выступлю свидетелем.

— Значит, пусть вешают всех, кроме вас? Ах, вы проклятый негодяй! — говорил я. — Поймите же вы, я не шпион и не полицейский, я родственник виконта и действую в его интересах. Честное слово, мистер Берчель Фенн, славно вы поступаете! Ну, вставайте же, бесчестный негодяй!

Фенн с трудом поднялся. Если бы он не потерял всякого мужества, мне пришлось бы очень плохо. Я нерешительно смотрел на него и действительно имел полное основание колебаться. Этот человек оказался изменником вдвойне; он хотел убить меня, а я сперва заставил его потерпеть неудачу, а потом уличил и оскорбил его; было ли благоразумно оставаться у него в руках? Правда, с его помощью я мог совершить мое путешествие в более короткое время, нежели без него, но, конечно, в этом случае странствие мое стало бы гораздо менее приятным; вдобавок, все ясно указывало на то, что полагаться на Фенна было рискованно. Словом, не соблазни меня страстное и естественное желание очутиться в обществе французских офицеров, я немедленно расстался бы с Фенном. Я мог увидеть моих соотечественников, только немедленно помирившись с Фенном; это было ясно как день, однако вступить с ним в хорошие отношения казалось нелегко. Люди превращаются в друзей путем обоюдных уступок, а что уступить мог я? Что знал я о Фенне, кроме того, что он оказался низким, дрянным человеком и глупцом?

— Ну, — заметил я, — то, что произошло между нами, чистые пустяки; полагаю, вам не особенно приятно думать обо всем этом, да, говоря правду, я и сам с удовольствием забуду о случившемся. Постараемся сделать это. Возьмите-ка ваш пистолет, он прескверно пахнет; спрячьте его в карман или, словом, туда, где вы держали его до сих пор. Так! Теперь мы будто бы только что встретились. Позвольте пожелать вам доброго утра, мистер Фенн. Надеюсь, вы чувствуете себя хорошо? Я являюсь к вам по рекомендации виконта де Сент-Ива.

— Вы действительно полагаете, что нам возможно будет забыть наше маленькое недоразумение? — воскликнул Фенн.

— Еще бы! — подтвердил я. — То, что произошло, выяснило, что вы смелый малый, способный забыть все в случае нужды. В нашем маленьком столкновении не было ничего, что говорило бы против вас; вы доказали только, что смелости у вас больше, чем силы. Вы теперь уже не так молоды, вот и все.

— Вас же я попрошу только об одном: не выдавайте меня виконту, — проговорил Фенн. — Просто у меня замерло сердце, и я сказал то же, что сказал бы всякий другой на моем месте.

Я подтвердил его слова:

— Конечно, мое мнение совершенно то же.