Сепия (СИ)

Увлекшись собственными мыслями, Пьетро даже не услышал, как его зовут; мать приготовила завтрак – панкейки с мёдом, кленовым сиропом и кубиками масла; аппетитный аромат стоял на весь особняк. Ванда тут же запрыгала на месте от радости – она, как и любой ребёнок, была рада отведать столь вкусные лакомства, поэтому, схватив брата за руку, даже не удосужившись спросить, хочет ли он позавтракать в кругу семьи (а он определённо хотел), потащила его вниз, на кухню. Спустившись по лестнице, чуть не столкнувшись с вернувшейся с работы Анной, брат с сестрой готовы были на всё ради вкусного, пусть и немного вредного завтрака; очутившись в дверном проёме и застав отца, читающего утренний выпуск газеты «Daily Bugle» с чёрно-белой фотографией знаменитого спортсмена – копией того, что стоял на пороге кухни - на обложке, и мать, поставившую на главный стол тарелку с башенкой оладий, над которыми курчавился пар. Запах кружил голову, манил к себе, приглашая за стол, и близнецы не смогли сдержаться; уселись на стулья, пододвинули к себе столовые приборы и стали ждать, когда присоединится жена главы семейства и Анна, которая будто специально медленно раздевалась; Эрик Леншерр, свернув газету и положив её на край стола, взял кружку в руки и сделал несколько глотков – кофе уже остыл, слишком горячий он не любил. Старшая дочь присоединилась к завтраку через пару минут, на ходу снимая любимый розовый рюкзак, обвешанный значками ещё со школьных времён, и бросив его рядом со своим стулом. Магда молча положила каждому на тарелку по два-три (кто-то ведь вечно на диете) панкейка, обильно поливая их кленовым сиропом; кто захочет добавки – возьмёт из общей тарелки. Женщина присела рядом с мужем, беря в руки столовые приборы и начиная резать свой завтрак на маленькие кусочки, масло на которых уже успело подтаять. Почему-то никому не хотелось нарушать семейную идиллию, будто одно слово может разрушить столь прекрасную картину, но… у каждого из них на душе было что-то, что должно было в итоге открыться; все они уже заранее скучали по Пьетро, который на данный момент сидел с остальными домашними за столом и смаковал завтрак, приготовленный Магдой – скоро и такие уютные моменты исчезнут из их жизни, а этого так не хотелось. Но… всё уже решено, и менять свои принципы в угоду другим никто не собирался и не собирается. Эрик начал первым:

- Сынок… - слова застревали в горле, и мужчина вновь сделал пару глотков кофе, - может… Может, всё-таки?..

- Папа, не стоит, - Пьетро даже не смотрел в глаза Эрику, лишь ковырялся вилкой по тарелке – привычка, оставшаяся с детства, - я всё уже за себя решил. В конце концов, именно ты мне когда-то говорил, что когда я смогу сам себя обеспечивать, то мне придётся покинуть отчий дом. Так вот – время наступило. И не заставляйте меня передумать.

- Мы и не хотим, сынок, - улыбнулся Леншерр-старший, - мы просто… Очень гордимся тобой. Но если ты надумаешь всё бросить и вернуться, знай, что наши двери всегда открыты.

- Я ещё не уехал, а вы меня уже назад возвращаете, - усмехнулся Пьетро; знал, что старики не хотят отпускать его в большой мир, но… им придётся смириться. В конце концов, разве после этого он их забудет? Никогда. – Я в следующие выходные привезу вам сувениры. Ванда, вон, уже мне очередного плюшевого медведя заказала в свою коллекцию.

- С бантиком! – влезла в разговор девушка, набив полные щёки оладьей и с трудом их пережёвывая. – И чтобы в платьице был!

- Обязательно, - кивнул Пьетро, потрепав младшую сестру по голове. – В горошек, правильно?

- В горошек.