Сепия (СИ)

Пора платить по счетам.

========== Октябрь. ==========

Цифры на календаре жирно обведены красным маркером, почти закрашены: до тридцатого числа всё остальное залито алым, а цифра «тридцать» единственная осталась невредимой, заключенной в криво нарисованный круг, а под ней ручкой написано только одно слово – «сегодня». Часы на стене в виде совы маятниками-глазами следили за происходящим в комнате, отсчитывая секунды, минуты, часы; тиканье разбавляло царящую здесь тишину, и это тоже безумно хотелось прекратить – из-за посторонних звуков она сходила с ума. Или же?.. Нет, это все тревога, напряжение, бродящее адреналином по телу, ведь сегодня, уже совсем скоро все произойдёт, все случится. Девушка зло усмехнулась: показать эволюции, кто на самом деле сильнее в этом мире, что у кого оружие - тот и прав; оно просто поможет ей избавить мир от генетических уродов, которые смели называть себя её роднёй. Нет… Нет-нет! У неё никого не было, а если и были, то погибли много лет назад в том страшном пожаре, устроенным благодаря одному… существу? Эрик Леншерр… Макс Эйзенхардт… Оба имени фальшивы и на вкус противны: как будто проглотил кучу ядовитых игл, а лекарство крылось только в его гибели. Рассадник смерти, убийств, порождающий свою отвратительную идеологию в нормальных людских умах – вирус заразы, почти чумы. Бедная мамочка, бедная Магда… Она тоже стала ей чужой, ведь она не противилась мужу-тирану – всегда поддерживала и была на его стороне, сколько бы Анна себя не помнила. И сейчас она носила в себе очередной его крест – её маленькую сестричку… Девушка стиснула зубы до боли: как она мечтала всё изменить, чтобы не существовало этих уродов, которым на самом деле не было места на Земле.

Никогда.

Без грёбанных мутантов мир был бы куда лучше.

Девушка поднималась по лестнице, пряча заряженный пистолет Heckler and Koch под кофтой, но перчатки она так и не решилась снимать – по её расчётам, у неё есть чуть больше часа на совершение своей миссии, ведь через полчаса заедет Пьетро – хорошо бы вместе со своей дикаркой-невестой, - а следом вернутся домой отец и Ванда, а вот потом нагрянут копы. Ей уже было плевать на собственную судьбу и что с ней станется в итоге; удастся ли ей избежать наказания, ждет ли смертельный приговор или многолетнее заключение в тюремной камере – неважно. Для неё самое главное – исполнить свой долг: убить тех, кто покровительствовал мутантам.

Убить свою семью.

Ценить собственную жизнь она перестала в четыре года.

План мести она вынашивала много лет, и ей до сих пор не верилось, что уже скоро всё закончится: прекратится бесконечное втаптывание в грязь, оскорбление её как личности и как вид, никто никогда не будет больше ей указывать что делать, куда идти и как жить… Всему этому она сама положит конец. Анна улыбалась собственным мыслям: лучше просто не могло быть. Всё пройдет как по маслу: Эрик Леншерр в порыве гнева убил свою беременную жену, и его убили собственные дети; с Вандой не должно возникнуть проблем: у девчонки нет своей точки зрения, цепляющаяся за старшую сестру, словно за поплавок, эта полоумная покончит с собой, как только Анна уберет Пьетро - ее любимого брата-близнеца. Та точно спрячется за старшую сестру, также обвиняя отца в том, что тот никогда не совершал. И они должны были вернуться через пятнадцать минут; Анна готова была поклясться, как слышала их шаги по тротуару, их радостный смех, обсуждение будущих планов, рождение маленькой сестрёнки… Ещё один генетический урод, паразит на их семейном древе. Мутанты… Это буквально макало ее лицом в грязь. Нет. Даже хуже! Она одна нормальная! Одна! Анна поджала губы; всю свою жизнь она слышала упрёки в свой адрес, что она не такая, как все - не мутант. Её никогда не брали в расчёт, всегда задвигали на задний план, пользовались её трудом: она была не ребёнком – так, прислугой для своей семьи, маленьким рабом, у которого отобрали детство – растоптали, уничтожили и показали, что быть мутантом – значит, быть убийцей. Анна много раз благодарила Бога за то, что он не дал ей стать такой, как они, но потом она потеряла в него веру – в школе стояли на том, что и он обладал необычными силами. Люди – дураки! Подстраиваясь под жалких уродов, они, сами того не ведая, портили историю, портили своё имя… Почему она живёт в окружении таких идиотов?! Ей хотелось выть, рыдать, кричать, но она сдерживалась до последнего и шла к своей цели; сосредоточилась на одном и выкинула из головы посторонние мысли, надела на себя маску безразличия и поднималась по ступенькам – каждый шаг отдавался невыносимой болью, будто по острому стеклу ступала босыми ногами.

За её поступок её не будут судить; если Бог – мутант, значит, Бога нет.