Серафим

Когда он не сдвинулся с места, я снова произнесла ненавистное слово.

Его веки распахнулись, и я затаила дыхание, молча ожидая, не воздвигнет ли он свои стены, не сложит ли крылья и не предпочтет ли долг своему сердцу. Я сказала себе, что, если Ашер так поступит, я прощу его, потому что его выбор будет продиктован ответственностью, а не трусостью.

Он намотал больше моих волос на кулак, еще сильнее запрокинув мою голову.

– Прости меня, Селеста.

Мое горло сжалось. Грудь тоже.

– Прости, что не способен быть более сильным мужчиной.

Я сглотнула, пока ураган ударов сердца стремительно нарастал, подхватывая мою душу и унося ее в самые отдаленные уголки тела. Когда его губы коснулись моих, ураган разбушевался. Ашер целовал меня на прощание?

Его поцелуй воспламенил мою кожу, осветив наш кокон тишины и тьмы, где не существовало ничего, кроме его пульсирующей души и моей сверкающей плоти.

Если это прощание, то это самое жестокое расставание.

Я хотела, чтобы он объяснил, к какому решению пришел, но мой рот отказывался освободить его. Не то чтобы он сам желал отстраниться. Значит ли это… Значит ли, что он остается?

Когда Ашер раскрыл губы, мое бедное сердце подпрыгнуло и взлетело. Или это моя душа?

Хотя мне не терпелось провести руками по его великолепным перьям, я не хотела его спугнуть, поэтому решила притянуть лицо архангела ближе. Из его рта вырвался приглушенный стон. Я жадно поглощала его, как и его сердцебиение, и тепло. Он прижал меня к себе, и это пробудило не только мои мышцы, но и все нервные окончания. Даже мои невидимые крылья затрепетали, желание заполнило каждую клеточку и каждое перо.

Его слова повторялись по кругу в моем затуманенном сознании: «Прости, что не способен быть более сильным мужчиной».

Неужели Ашер считал, что, оставшись, покажет слабость? Сколько стен – своих и нашего устаревшего мира – ему нужно разрушить, дабы осознать свою силу?

Твердеющая выпусклость между нашими телами надавила на мой пупок. В каком-то уголке моего оцепеневшего от поцелуев мозга мелькнула мысль, что если он не сломает меня ртом и руками, то уж точно сломает другой своей частью. Можно ли счесть за признак безумия то, как ужасно мне хотелось быть сломленной этим изможденным, небесным королем?

Как высоко поднялась моя душа…

Я могла бы ухмыльнуться своей дерзости заманить бессмертного правителя в ловушку, не будь мой рот так увлечен каждым мгновением нашего первого поцелуя. Я не хотела завершать его, но все же он закончился, чтобы мы могли получить тысячи других.

Кровь неслась во мне с такой скоростью, что голова стала легкой, грозясь улететь и присоединиться к сердцу с душой, где бы они ни находились. Я снова и снова хватала ртом воздух, Ашер вновь и вновь глотал мои выдохи и давал мне немного своих.

Только когда мое сияние угасло, он прервал наш поцелуй. Хотя и не отпустил меня, узел его рук ослаб, и он освободил мои пряди, которые, как шелковые канаты, спускались по спине.

– Моя душа готова разорваться. – Его шепот согревал мою раскрасневшуюся кожу.

Я постучала двумя пальцами по его животу.

– Твоя душа выше, Сераф.

Он моргнул, а затем, когда до него дошло, что я имела в виду, все грани его красивого лица разгладились, и он рассмеялся.

– Ну, прошло более двух десятилетий…

– Более двух десятилетий с чего?

Его устремленный на меня взгляд опустился на мое обнаженное плечо. Он изучал его так, будто это самая завораживающая часть тела.

– С тех пор, как ты был с кем-то?

Его глаза сузились, но взгляд не оторвался от моего плеча.

Я протянула руку и убрала золотую прядь волос с его глаз.

– Ашер?

– Да. – Он произнес это так грубо, что оцарапал мой распухший рот и заставил его закрыться. – Абаддон разрушил меня, Селеста.

Что он пережил в подземном мире? Я облизнула губы, желая спросить, но мне не хотелось портить момент воспоминаниями, которые все еще преследовали его.

Я положила ладонь на подбородок архангела, чтобы вернуть его взгляд к своему.

– Ну, ты не потерял хватку.

Мне удалось вернуть его полное внимание.

– Если думаешь, что я лгу, обязательно проверь пол.

Взгляд Ашера не отрывался от моего.

– Я доверяю тебе, levsheh.

Это глупо, но его заявление опьяняло почти так же, как и поцелуй.

Наши носы столкнулись, а затем его рот накрыл мой, на этот раз нежно и целомудренно. И хотя нежность продолжалась, целомудрие – нет.

– Твоя душа связала себя с душой слабого мужчины.

– Ты не слабый, но если это твой способ сказать, что ты дашь мне больше, чем объятия, тогда во что бы то ни стало обесценивай себя и дальше. Во мне достаточно восхищения, чтобы компенсировать отсутствие твоей гордости.

Он повернул голову и поцеловал внутреннюю сторону моей ладони. Я все еще не знала, могут ли души свободно бродить по телам, но мне казалось, что моя переместилась прямо в руку.